Сумеречный ветер

Прижав ладони к ушам, младшая Тоберон покачнулась. Ноги подкосились, и она упала на колени. Боли не почувствовала, хотя ударилась сильно – низ клетки тоже устилали жесткие прутья, сквозь которые виднелся дощатый пол.

Из-за оглушающих звуков Окара не слышала, как ушла Кеона с помощником, но словно сквозь туман видела их удаляющиеся фигуры. Кусая в кровь губы, она терпела выжигающую изнутри боль. Нечто неподвластное рвалось из ее тела.

Яркие, подернутые пурпуром, ленты проступили на прутьях клетки и, точно живое существо, распахнувшее ненасытную пасть, потянулись к Окаре. Они крылатыми тварями кружили над ее головой, жалили болезненными прикосновениями кожу, заставляли жертву ползать по клетке и уворачиваться от них.

Энергия, заточенная в артефакте, жаждала немедля вытянуть силы из Окары. Яркие пестрящие ленты вихрем закружились вокруг пленницы и скопом набросились на нее, скручивая, не давая пошевелиться. Девушке показалось, что ледяной холод сковал ее, добравшись до самой души. Она больше не чувствовала ни обиды, ни сожаления, ни злости, и было все равно, что с ней станет. Душераздирающий крик так и застрял в горле, а слова мольбы застыли на искусанных губах.

Окара дрожала на полу и, потеряв счет времени, мысленно повторяла: «Я не сдамся, не сдамся». Она изо всех сил сопротивлялась холоду, и медленно нараставшее давление в груди сорвалось сильным порывом ветра. Будто дремавшая в девушке всю жизнь сила вырвалась на свободу. Она разметала ленты в разные стороны, будто обычные тряпки, и долгожданное тепло окутало воркорию. Дыхание стало ровным, сердце перестало заходиться в бешеном стуке. На Окару опустилась сильная слабость, и она впала в забытье.

Девушке снилось, что она плывет по мягким текучим волнам, а вокруг ни души. Перед глазами стоял сплошной туман, и его воздушные клубы изгибались и затейливо перетекали из одной фигуры в другую. Это зрелище завораживало и успокаивало.

– Ты? – нарушило идиллию зловещее и в то же время удивленное шипение.

Окару будто ударило сильным порывом ветра. Она широко распахнула глаза и увидела тянущиеся к ней полупрозрачные руки. Сквозь клубы тумана угадывались белесые очертания туловища, но лица было не разглядеть – густой туман тщательно скрывал черты существа. Неожиданно на кончиках полупрозрачных пальцев сверкнули вполне материальные и очень даже острые когти. Окару бросило в жар, затем окунуло в ледяной холод, и дрема мигом слетела с нее.

Младшая Тоберон открыла глаза и, прогоняя остатки тревожного видения, неожиданно для себя поняла, что ее нежно сжимают в объятиях. Мысли путались, и на краткий миг девушкой овладела паника. Окара решила, что Ио разыскал ее и теперь собирается мучить. Но ощутив аромат хвои, смешанный с мускусом, поняла, что находится в руках того, кто ее почти не замечал, игнорировал и, возможно, даже сам приказал бросить в клетку. Но сил злиться на Доара или обвинять его не осталось. Девушка с удовольствием прижалась к его мускулистой груди и, наслаждаясь человеческим теплом, с трудом разлепила губы и тихонько просипела:

– Вы пришли меня простить?

Она посмотрела в темные глаза капитана, с удивлением замечая в них озабоченность.

– Нет, – услышала она его негромкий, но уверенный ответ. Это вполне походило на правду, но следующие слова заставили ее усомниться в реальности происходящего: – Мне не за что тебя прощать. Это моя ошибка, нужно было самому тебя проводить, а не доверять Кеоне. Она неверно истолковала мой приказ, и ты пострадала…

В его голосе слышалось столько сожаления, что у Окары дрогнуло сердце. Бессмертный выглядел таким же сбитым с толку, как и она сама.

Глава 19 Неприятные открытия

Доар проклинал последними словами и себя, и напыщенного принца, которому взбрело в голову воспользоваться древним ритуалом. И для чего?! Чтобы вернуть себе Окару? Бессмертный понимал: Ио двигало ребяческое желание доказать ему свое превосходство. Младший сын императора как был глупцом, так и остался им, раз считал, что сможет помыкать бессмертным как ему вздумается. Но положение осложнялось тем, что Ио стал одержим желанием заполучить женщину харда.

Доар поднял обессиленную Окару на руки и вышел из темноты трюма в коридор. Голова девушки безвольно покачивалась на каждом шагу. Она постанывала, будто от боли. Мужчина сжал челюсти: да, от боли. Но не физической, а гораздо глубже – такого слабого мага клетка могла выжать и лишить разума.

Но девушка в порядке, он проверил во время магической подпитки, хотя и сильно вымотана. Он мог переместиться с Окарой к себе в каюту, но предпочел не рисковать. Он не был уверен, что ее истощенный организм выдержит перенос. Сейчас любое магическое воздействие могло сильно подкосить девушку. Она восстанавливалась, но гораздо медленнее, чем того хотелось Доару.

Бессмертный поднялся на нижнюю палубу, вторгшись в женскую половину, отделенную от мужской деревянными перегородками. Встретился взглядом с отдыхающей в гамаке Дариной. Девушка тут же вскочила, но запуталась в сетке и упала на колени.