Сумеречный ветер

Осторожный стук в дверь разбудил Окару задолго до того, как забрезжил рассвет. Приподнявшись на локтях, она обнаружила, что в каюте одна. Одежда Доара пропала вместе с ее хозяином, зато ее форма была разбросана по полу. Вспомнив, каким образом она лишилась одежды, девушка покраснела. Стук повторился, и из-за двери донесся озабоченный голос жреца:

– Окара, ты позволишь мне войти или предпочитаешь, чтобы в ожидании твоего разрешения я превратился в соляной столб?

– Э-э-э… я рада тебе, Рин, но сейчас не лучшее время для визита, – проворно сев в постели, отозвалась девушка.

В ее голове лихорадочно метались мысли. Представив, что подумал бы друг, увидев смятые простыни и разбросанную одежду, Окара со смущенным стоном опрокинулась обратно на подушку. Уставившись в потолок, увидела свисающую с лампы подвязку. Натянув на пылающее лицо покрывало, благородная воркория притворилась, что ее нет в каюте.

– Окара! Ты ведь понимаешь, что я не уйду? – с улыбкой в голосе поинтересовался Рин. – Я выполняю приказ капитана.

– Приказ? Доара? – задумчиво пробормотала девушка, откидывая покрывало.

Она уже усвоила: приказами капитана не пренебрегают. Ей не хотелось ставить друга в затруднительное положение.

Сдув упавшую на лицо прядь, младшая Тоберон закуталась в покрывало и слетела с постели. Придерживая ткань под грудью, схватила с пола рубаху и, попутно собирая одежду, помчалась в ванную комнатку. Рин снова напомнил о себе настойчивым стуком.

– Минуту! – выглянув в каюту, крикнула Окара и, оставив дверь приоткрытой, исчезла в ванной.

– Почему мне кажется, что минутой ты не обойдешься? – донеслись до нее обреченные стенания друга.

– Не преувеличивай, – громко отозвалась девушка.

С улыбкой на губах она повернулась к овальному зеркалу и приросла к полу… от восхищения. На вешалке висело невиданной красоты платье. Нежно-голубой оттенок прекрасно дополняли полупрозрачные кристаллики, мерцающие бирюзовым отливом. Прикоснувшись кончиками пальцев к изящной серебристой вышивке, украшавшей подол, она нечаянно задела кристаллики, и наряд на ее глазах вспыхнул пурпуром. Серебристая вышивка стремительно сменилась червонным золотом, а платье из голубого превратилось в необычайный коктейль из черного и бордового. Задыхаясь от восторга, за рекордно короткое время Окара ополоснулась и привела себя в приемлемый вид.

Переступив в предвкушении с ноги на ногу, она примерила наряд и, подойдя к зеркалу, не узнала себя. Платье, безусловно, было восхитительным, но даже оно не смогло затмить сияние ее глаз. На Окару смотрела бессовестно счастливая незнакомка с гордой осанкой императрицы. На ее губах блуждала мягкая улыбка, а во взгляде угадывалась лукавая, заразительная чертовщинка. Рассмеявшись отражению, она тряхнула юбкой. Пурпурные кристаллы на черном лифе платья замерцали. Их сияние плавно переместилось к огненно-красному подолу. Чернильный верх наряда контрастировал с похожей на языки пламени, пышной длинной юбкой.

Оставив распущенные волосы водопадом ниспадать на спину, Окара вернулась в каюту, открыла Рину дверь и ошеломленно осознала, что подходящих туфель-то к платью у нее нет. Додумать до конца эту мысль она не успела – друг не позволил. При ее появлении он, вскочив с пола, на котором неплохо устроился в ожидании ее милости, пробурчал:

– Держи веник. Капитан передал. Пока тебя ждал, вздремнуть успел.

Своим ворчанием он напомнил Окаре того старикана из фантомной петли. «Было между ними кое-что общее», – мысленно отметила она и улыбнулась.

Насупившись, парень буквально всучил ей в руки роскошный букет, и произошло невероятное. В закрытое помещение ворвался мощный поток ветра, осторожно подхватил ее и, приподняв над полом, легонько закружил на месте. Несколько головокружительных секунд, и ветряной поток опустил ее на пол.

Окара не поверила своим ощущениям и, приподняв подол, увидела пару прелестных темно-бордовых туфелек. Приподнявшись на мыски, она отметила, что обувь не только красива, но и на редкость удобна. Высокий каблук почти не чувствовался.

– А что там… на потолке? – заглянув через ее плечо в каюту, в замешательстве спросил Рин.

Память моментально подкинула девушке ответ на его вопрос, на щеках вспыхнул румянец. Перехватив букет в одну руку, не оборачиваясь она сделала круговое движение пальчиком, и дверь, подхваченная воздушным потоком, закрылась за ее спиной, скрывая от друга подвязку на лампе.

– Куда идти?

На Окару уставилась пара горящих сожалением глаз. Ей хотелось увидеть Доара, а Рин, похоже, замыслил испытать ее терпение на прочность.

– Ты уверена, что хочешь продолжить с капитаном с того места, на котором вы остановились? – тяжко вздохнул парень и задумчиво посмотрел на закрытую дверь.

В его глазах светилось понимание. «Он все-таки понял», – мысленно застонала Окара и смущенно потупилась. Но, на удивление, друг не осуждал ее, не распылялся на презрение. Он единственный на ее памяти искренне переживал за нее.

– Я… – рассматривая росу на цветах, пролепетала она.