Сумерки

Страна падала в бездну из-за тотальной милитаризации. Накапливались горы оружия, а на смену шли новые и новые поколения вооружений. Постепенно происходила военизация общества, всего образа жизни и сознания. Искусственно нагнеталась психология осажденной крепости ради сохранения режима. Военные структуры и фабриканты оружия постепенно выходили из-под контроля политической верхушки, сохраняя последнюю лишь в качестве удобного прикрытия, театрального занавеса. Они часто играли откровенно провокационную роль, делали все для того, чтобы сохранить военное противостояние. В официальных бюджетах СССР реальная сумма военных расходов не называлась никогда. Военные программы рассматривались и принимались самым узким кругом правящей верхушки. И по сей день точно не известно, какую долю в валовом продукте страны составляло в советское время военное производство. Называют 70, а то и более процентов. Ноша была непосильная. Еще долго в России будет аукаться это безумие.

Практически сразу или почти сразу после того, как было достигнуто первое советско-американское соглашение об ограничении стратегических вооружений, Советский Союз развертывает на своей территории ракеты СС-20, по советской классификации «Пионер». Американцы немедленно размещают свои ракеты, теперь уже недалеко от советских границ, что сильно подорвало безопасность нашей страны. Это была чистая провокация военных, чтобы получить дополнительные ассигнования на производство оружия. Ее автор — министр обороны Устинов.

Как только западные страны охватила паника в связи с этими ракетами, меня пригласил к себе премьер-министр Трюдо (я тогда работал в Канаде). Он был хмур. Спросил меня, что происходит? Является ли этот шаг отказом СССР от политики мира? Я отбрехивался общими фразами, ибо и сам не понимал этого шага Москвы. Телеграммы на эти темы больше походили на пропагандистские банальности, а не на серьезные разъяснения. Как всегда, без всяких конкретных аргументов.

Трюдо попросил меня передать советскому правительству свое недоумение, а также то, что эта акция, по его мнению, открывает опаснейшую страницу в конфронтации. Я послал телеграмму в Москву. Ответа не получил. Послал вторую. То же самое. Наконец, заведующий отделом МИДа позвонил мне по телефону и во время разговора о рыболовстве у берегов Канады ухитрился намекнуть, чтобы я больше подобных вопросов не задавал. Посол на то и посол, чтобы уметь отвечать на любые вопросы, особенно на те, о существе которых не имеет ни малейшего представления.

Было явно спровоцировано и ухудшение советско-китай- ских отношений, а затем использовано советскими «ястребами» для осуществления немыслимо дорогостоящего военного переоснащения границы с Китаем, слава богу, не состоявшегося. Генералитет утверждал, что страна должна быть готова к войне «по всем азимутам».

Еще раньше за шесть дней была проиграна война арабов с Израилем. Наши военные страшно обиделись и принудили советское руководство к разрыву дипломатических отношений с Израилем, что явно противоречило интересам нашей страны. Эта часть мира стала чрезвычайно взрывоопасной, превратилась в один из источников международной напряженности, что, кроме всего прочего, послужило оживлению терроризма. Американцы создали Бен Ладена, а мы — Арафата.

Классовый подход, изначально являющийся суперустановкой для большевистской дипломатии, со временем стал пустой фразеологией. Фактически же проводился достаточно очевидный великодержавный, империалистический курс. Афишируемое рыцарство в борьбе за национальную независимость постепенно линяло, обнажая нечто противоположное.

Примечателен эпизод, пришедшийся на 1950 год. Прошло почти пять лет после завершения Второй мировой войны и несколько месяцев после китайской революции. Мао Цзэдун наносит визит Сталину. Китайские соратники Мао говорили потом, что их лидер с большими колебаниями собирался в Москву, боялся ареста. Сталин развернул перед китайским лидером свое видение «нового мирового порядка». Он предложил раздел сфер влияния: Советскому Союзу — Европу, Запад; Китаю — Азию, Восток. В советско-китайские отношения вводились элементы вассальной зависимости Китая от СССР. Позднее это аукнулось большой бедой. Возвеличенная в песнях, лозунгах и речах советско-китайская дружба рухнула на долгие годы. И только при Горбачеве началось разрушение этого губительного для обеих стран курса, постепенное восстановление добрососедских отношений. Я был членом делегации, возглавлявшейся Горбачевым, на переговорах с китайским руководством и видел, как с каждой встречей теплели разговоры.

Многое сплелось во внешней политике в послесталинское время. И реальные государственные интересы, и великодержавная инерция, и эхо былой готовности протянуть щедрую руку помощи всем, кто объявит себя противником Запада. Историки, я думаю, сделают еще не одно открытие относительно того, как началась «холодная война», кто ее накачивал деньгами и психологией ненависти, кто и до сих пор не хочет расставаться с постулатами враждебности и воинственных амбиций.