Сумерки

Теперь девушка собственными глазами увидела архонта, неумолимо приближавшегося к храму. Его сумрачный облик был слегка затуманен и размыт бело-голубым псионным щитом, но просматривался очень хорошо. По пути следования архонта валялось огромное количество мертвых зергов любых видов и размеров. Знойная атмосфера, такая неподвижная, когда Розмари прибыла сюда, словно никто и никогда не нарушал ее безмолвия, теперь была наполнена клубящейся пылью и какофонией звуков. Визг и вопли зергов, бросавшихся на щит; гулкое пульсирование темных энергий Улрезажа, по мере того как тот продвигался вперед; более знакомые звуки двигателей кораблей Доминиона. Розмари слышала шум полета плазменных торпед, взрывы кассетных ракет и тот звук, который «услышав-однажды-не-забудете-никогда» – вгоняющий в панику гул орудия «Ямато».

Некоторые корабли Розмари распознала сразу, например транспортники, вроде того, какой она пилотировала не так давно. Разумеется, были и крейсеры; Розмари насчитала четыре. Их она могла вычислить где угодно по звуку орудий «Ямато» и молотообразному носу. Правда, они чуть отличались от стандартного типа. И истребители… Она моргнула, не вполне уверенная, что видит: реальность или лишь порождения колебаний горячего воздуха. Впервые Розмари прочувствовала феномен миражей и оазисов. Она была уверена, что какую-то минуту назад по небу летел винтокрыл…

Тут он появился вновь – несколько старомодного вида небольшой маневренный атмосферный штурмовик с турбовинтовыми двигателями. Значит, маскировка. Аппарат был маленьким и быстрым, и Розмари почувствовала, что влюбляется в него, по мере того, как тот маневрирует и пикирует, выстреливая кассетные ракеты.

И еще кое-что – боевая машина, внешним видом напоминающая шагоход «Голиаф», испуская реактивные струи, взлетела в воздух. Ее массивные ноги при этом сложились под брюхо, а вдоль бортов выдвинулись крылья. Наземная машина трансформировалась в летающую, и теперь, отчаянно маневрируя на пару с муталиском, отступала от Улрезажа.

«Ого… вот тебе и “воздух-земля”, – оценила Розмари. – Определенно, Арктур последнюю пару лет не протирал штаны на троне, распивая портвейн. Его военные спецы уж точно пахали».

Что удивительно, объединенные силы зергов и флотилии Доминиона все-таки вынудили Улрезажа остановиться.

Прошло много лет с тех пор, когда Розмари могла назвать себя наивной, и она уж точно не была такой сейчас. Как понимала девушка, Улрезаж легко и просто мог восстанавливать силы в любой момент. Пока она наблюдала, несколько мелких кораблей Доминиона подлетели слишком близко к темному архонту и мгновенно испарились. Даже прилети сюда Валериан во главе всего доминионского флота, Розмари сомневалась, что терраны способны одолеть Улрезажа на его родной земле.

Так что… все, что требуется сейчас, – немного времени. Совсем чуть-чуть, чтобы забраться в корабль, пройти сквозь врата искривления и вернуться с толпой протоссов, готовых…

Розмари покачала темноволосой головой. Нет. Они могут выбраться на корабле… с парочкой алисаар и кучкой кристаллов. Но даже множество протоссов, искусных в того рода вещах, которые она наблюдала на Айуре, не смогут остановить Улрезажа. Он уничтожит их… а затем вновь восстановит силы.

Они проигрывали. Темный архонт практически добрался до храма. Розмари осознала, что совершенно бессильна. Она ничего не могла сделать. Ни гранаты, ни винтовка Гаусса, ни какое-то оружие или способность, которые могли бы иметься у нее, обычной человеческой женщины, не сыграют роли. Победить Улрезажа могли только протоссы – лично они и их псионные штормы. Алисаар сделали все, что могли, Розмари сознавала это… но этого было недостаточно. Просто недостаточно.

Они проигрывали, и ей с Джейком предстояло погибнуть.

Девушка нахмурилась, во взгляде появился огонек упрямства и жесткости. Любой, будь то друг или враг, увидев такой взгляд, сразу бы все понял. Розмари вскинула винтовку Гаусса и взяла темного архонта на прицел. В этом не было ни толку, ни смысла, но если Улрезаж подойдет на расстояние выстрела, Розмари Даль выпустит в него все шипы до последнего.

По крайней мере, она погибнет с оружием в руках.

* * *

Джейк все еще держал четырехпалые руки Замары в своих. Они становились все прозрачнее и прозрачнее, казались необычайно хрупкими, словно он держал пустую яичную скорлупу, а не плоть и кости. Казалось, стоит ему сжать пальцы, он раздавит их. Разумеется, эти хрупкая, как яичная скорлупа, вариация рук Замары была столь же ненастоящей, существующей лишь в его разуме, как и естественная, более материальная версия.

Более материальная…

Джейк уставился на них. Руки Замары не были воображаемыми… ну, хорошо, все вокруг – плод его воображения, но это не имело значения. Он чувствовал, что ее руки в самом деле обретают материальность.

– Что…

Он даже не смел надеяться, но глаза Замары ярко вспыхнули.

«Кристалл», – сказала она, и Джейк мгновенно понял.