Сумерки

— Слушай, ты потрясающе пахнешь! — заявила девушка, вогнав меня в краску.

Возникла неловкая пауза, но тут к нам спустился Кэри, высокий, стройный, величавый. Настоящий король! Мне стало так спокойно и уютно… Случайно взглянув на Эдварда, я заметила в тигриных глазах недовольство. Значит, я уже успела попасться на крючок!

— Здравствуй, Белла, — чопорно кивнул Кэри, а потом незаметно подмигнул. Почему-то мне показалось, что на неожиданное панибратство его подвигла Элис. Так или иначе, с этим парнем нужно быть настороже.

— Здравствуй, Кэри, — отозвалась я, застенчиво улыбнувшись. — Очень приятно познакомиться со всеми вами. У вас обалденно красиво и уютно, — вежливо добавила я.

— Спасибо, — улыбнулась Эсми, очевидно приняв меня за бесстрашную особу. — Мы рады видеть тебя в гостях.

Так, значит, Эмметт с Розали не желают со мной знакомиться! Мне сразу вспомнился уклончивый ответ Эдварда, когда я заявила, что эти двое меня не любят.

От неприятных мыслей меня отвлек Карлайл, многозначительно смотревший на Эдварда. Краем глаза я заметила, как Каллен-младший кивнул. Я сделала вид, что ничего не вижу, а сама принялась разглядывать красавец рояль, стоявший на небольшом возвышении. Неожиданно вспомнились детские мечты — я страстно хотела выиграть на скачках или в лотерее, чтобы купить маме рояль. Рене очень любила музыку, но играла только для себя и довольно посредственно. Пианино у нас было самое дешевое, однако я любила смотреть, как она играет. Мама казалась такой счастливой и безмятежной, будто приплывала из далекой страны, где нет ни горя, ни забот. Меня отдали в музыкальную школу; увы, я занималась откровенно плохо и очень скоро бросила.

Столь явный интерес не остался незамеченным для Эсми.

— Ты играешь? — спросила она, кивнув в сторону рояля.

— К сожалению, нет. А вы?

— Нет, — засмеялась Эсми. — Это рояль Эдварда. Разве он не рассказывал тебе, что очень любит музыку?

— Нет, — я обиженно взглянула на Эдварда. Эсми удивилась.

— Кажется, Эдвард умеет все, верно? — наивно поинтересовалась я.

Кэри захохотал, а Эсми укоризненно взглянула на Эдварда.

— Надеюсь, ты не слишком выставлялся, это невежливо, — строго проговорила она.

— Только чуть-чуть, — усмехнулся Эдвард, и лицо Эсми смягчилось. Они многозначительно переглянулись, будто о чем-то договариваясь.

— Может, сыграешь для Беллы? — предложила Эсми.

— Ты же сама сказала, что выставляться невежливо, — упирался Эдвард.

— Из всех правил есть исключения!

— Я бы с удовольствием послушала, — решила вмешаться я.

— Значит, договорились, — обрадовалась Эсми, подталкивая сына к инструменту. Я села на скамеечку рядом с Эдвардом.

Он бросил на меня свирепый взгляд… а потом заиграл, и просторный холл заполнили звуки такой дивной красоты, что казалось, за роялем не один музыкант, а двое. Даже моих примитивных знаний хватило, чтобы понять, что этюд очень и очень сложный. Я сидела, боясь пошевелиться, как вдруг услышала сдавленный смешок.

Продолжая играть, Эдвард посмотрел на меня и весело подмигнул.

— Нравится? — небрежно спросил он.

— Ты сам написал? — в восхищении пролепетала я.

— Любимый этюд Эсми, — кивнул Эдвард. Закрыв глаза, я бессильно покачала головой.

— Что-то не так?

— Просто чувствую себя полным ничтожеством. Мелодия полилась медленнее и мягче, незаметно превратившись в уже знакомую мне колыбельную. Я, не отрываясь, смотрела на тонкие пальцы, с такой легкостью порхающие по клавишам.

— Эта часть посвящается тебе, — прошептал Эдвард.

Никогда не думала, что из рояля можно извлечь такие звуки. Наверное, все дело в мастерстве играющего и его чувствах.

— Знаешь, ты им понравилась, — заговорщицки прошептал Эдвард. — Эсми особенно!

Машинально оглянувшись, я увидела, что холл опустел.

— Почему они ушли?

— Наверное, решили, что нам нужно побыть вдвоем.

— С чего ты взял, что я им понравилась?

— Ну кто мне запретит читать мысли?

— Да уж! А Розали и Эмметт… — нерешительно начала я.

Каллен нахмурился.

— За Розали не беспокойся, она придет, — уверенно заявил он, увидев, что я настроена скептически.

— А Эмметт?

— Братец, конечно, считает меня ненормальным. Однако не пришел он потому, что утирает слезы Розали.

— Что ее так расстроило? — спросила я, вовсе не уверенная, что хочу услышать ответ.

— Ну, Розали меньше всех устраивает… ее нынешняя ипостась. А оттого, что секрет узнал кто-то посторонний, ей еще больше не по себе. К тому же она ревнует.

— Розали ревнует? — в замешательстве переспросила я. Как ни старалась, я не могла подобрать ни одной причины, по которой такая красавица, как Розали, могла бы мне завидовать.

— Ты человек, женщина, — пожал плечами Эдвард, — поэтому она и ревнует.

— Боже! — ошеломленно прошептала я. — Ведь даже Кэри…

— Тут, скорее, виноват я, — мрачно усмехнулся Эдвард. — Помнишь, я говорил, что в нашей семье он относительно недавно? Ему было велено держать себя в руках!

Я содрогнулась, подумав о возможных причинах такого приказа.

— А Эсми и Карлайл? — быстро спросила я, надеясь, что Эдвард не заметил моего испуга.