Сумерки

— Да как же вы так легко соглашаетесь, ваше превосходительство? — спросил Безбородко невинно глядевшего на него Гаврилова. — Ведь это же форменное безобразие!

— Их превосходительству виднее-с, — вставил Коперник, ласково улыбаясь генералу, точно лучшему из друзей.

— Вы не вмешивайтесь, сударь, — оборвал его Иван. — Вы, кстати говоря, мне несколько знакомы. Я уже о вас слышал, не помню уж от кого, но слышал, и весьма нелестные для вас мнения.

— Мнения разные бывают, милостивый государь, — невозмутимо объявил хитрый адвокат, ловко пресекая разговор о собственной чистоплотности.

Неожиданно сидевший подле другого стола чиновник, явно из мелких, какой-нибудь коллежский асессор, вроде Акакия Акакиевича, по всей видимости бывавший в конторе уже не первый раз, неожиданно подал голос в поддержку Безбородко и генерала:

— Знаем, знаем о тебе, Коперник. Весь Петербург слыхал о твоих научных познаниях. Скажи-ка, земля наша, какая она из себя? — спросил он, лукаво подмигивая Ивану.

— Известно какая, — набычился адвокат, никогда в жизни не слышавший ни о знаменитом однофамильце, ни о его научных изысканиях. — Земля наша — блин. Плавает в мировом море-океане на трех китах, а киты те возлежат на черепахе-с. Вот-с.

Все присутствие так и покатилось со смеху.

— Ну вот, опять, — раздраженно сказал Коперник. — Чего вы все время смеетесь?

— Ничего, сударь, ничего. Не обращайте внимания, — отмахнулся, хохоча, Иван.

Отдышавшись, он вновь попытался образумить Гаврилова:

— Ваше превосходительство, ведь вы же графу все деньги отдаете. Все, что получили. Да еще и усадьбу в придачу.

— Так ведь суд постановил, что надобно поместье Троекурову вернуть, а граф его законным наследником является, — развел руками генерал.

— Так-то оно так, но ведь наследование Драчевским является спорным вопросом, — напомнил ему Иван.

— А это, сударь, не ваша забота. На это другой суд имеется, — вставил Коперник, который совершенно не смутился всеобщей насмешкою над собою.

— Да, до этого еще дело дойдет, — не обращая на адвоката внимания, принужден был согласиться с ним Безбородко. — Но ведь вы, ваше превосходительство, можно сказать, себя нищим делаете!

— Но ты же, дружок, сам говорил, что казна мне должна ущерб оный возместить, — удивленно напомнил Ивану генерал. — Давеча, когда сюда еще ехали, не ты ли мне советовал, что надобно в канцелярию петицию подать. А то так я семью свою могу по миру пустить, — забеспокоился он.

— И подайте петицию, и пусть вам казна все возвернет-с, — стал заверять Коперник, имевший в сем деле немалый интерес. — Так что деньги эти, считайте, словно бы снова в вашем кармане оказались, ваше превосходительство. Ваше дело настолько верное, что я вам совершенно задаром-с помогу с ним справиться. А вот, кстати говоря, и мировая-с, — неожиданно закончил он, выкладывая на стол перед Гавриловым заранее исписанный лист гербовой бумаги. — Ваша с их сиятельством.

Генерал в изумлении уставился на предложенную мировую.

— И что тут? — спросил он.

— Все, как мы только что обговаривали-с, — заверил ловкий адвокат, чьи глаза забегали настолько быстро, что уже никак нельзя было уловить взгляда. — И про усадебку, про Троекуровку, и про деньги, полученные в качестве откупных, из казны-с. Вот тут подписать надо. Разойдемся по-мирному, до суда не стоит доводить, ваше превосходительство.

Но прежде чем генерал успел сделать хоть какое-нибудь движение к мировой, Иван весьма бесцеремонно захватил листок себе и принялся его внимательнейшим образом изучать.

— Позвольте, позвольте! — воскликнул он, дойдя до середины. — А что это за странный параграф? О нем вообще ни разговора, ни упоминания даже с вашей стороны, сударь, не было.

Иван ткнул пальцем в гербовую бумагу. Адвокат несколько поморщился.

— Это одно из условий графа, — пояснил он, сразу сделавшись холодным и озлобленным. — Это их сиятельства требование.

— А что такое? — вновь забеспокоился старенький генерал, который хоть и не мог понять всех премудростей законодательного крючкотворства, однако очень четко улавливал разговорные интонации.

— Это, ваше превосходительство, требование графа, — пояснил ему Безбородко. — То самое, о коем вы упоминали давеча, рассказывая о шантаже. — При слове «шантаж» Иван метнул в сторону Коперника пламенно-гневный взгляд, после коего, однако, адвокат остался совершенно невозмутим. — Граф требует, чтобы вы выплатили ему по пятьдесят тысяч рублей за каждый год вашего пользования поместьем. В качестве возмещения.

— Позвольте, но это же совершенно невозможно, — развел руками генерал. Он предполагал еще, что в этом заключена какая-то ошибка, что сейчас все разрешится, они подпишут мировую, и генерал отправится домой обедать. — Это же невозможно, — повторил Гаврилов, обращаясь к адвокату.

Того аж передернуло от злобы, что уже было полученное согласие уплыло.

— Как это невозможно? — воскликнул Коперник. — Почему? Граф имеет полное право требовать возмещения!

— Да, но не такого громадного, — попытался возражать Гаврилов.