Сумерки человечества

И только для того, чтобы попасть в объятия зомби, смирно стоящего за дверью. В том, что это мертвяк, я убедился даже раньше карателя.

Обгрызенная грудная клетка, со свисающими с ребер клочьями остатков мяса и рубашки, живым он никак не мог быть. Каратель, очень плохо соображавший из-за алкогольных паров в голове, сперва не понял, кто именно перед ним, ограничившись удивленным «чего тебе?». Когда мертвяк, вцепившись в него обеими руками, подтянул к себе и вцепился в шею, до него все же дошло, кто или что именно перед ним, но сделать больше, чем дико закричать, сорвавшись на визг и пытаться оттолкнуть от себя плотоядный труп, уже не мог. Зомби прочно вгрызся в шею, даже не отрываясь, жевал и кусал, от чего во все стороны летели брызги крови.

Я вскочил на ноги, приняв боевую стойку и тщетно пытаясь прицелится зомби в голову. Обреченный каратель, испуганный до ужаса, вертелся как на угольях, из-за чего его затылок то и дело попадал в мушку прицела.

Никакого, даже самого малого сочувствия или жалости к нему я не испытывал. Было бы даже немалым одолжением ему сразу, одним выстрелом прекратить все мучения, но меня останавливали сразу две вещи. Первая заключалась в самой обыкновенной жадности. Всего у меня сейчас было сто двадцать патронов, с учетом того, что был сейчас в стволе. Тратить на успокоение очередного идиота, распахивающего неизвестную дверь без всякой осторожности, даже одну из самых, пожалуй, необходимых вещей для выживания, при столь малом их количестве, я считал выбрасыванием на ветер. А потом, попробуй докажи, что его сначала зомби укусил, а потом уже я ему затылок прострелил. Если захотят придраться, то даже свидетельство Ерша, если оно вообще будет, легко оспорить его почти невменяемым состоянием.

Очередь раздалась чуть позади меня, даже оглушив от неожиданности. Все пули попали карателю в спину, черной пунктирной линией пройдясь по грязному камуфляжу. Выгнувшись, он тут же обмяк, умерев еще раньше, чем отгремело эхо стрельбы. Зомби тоже отпустил его шею, из-за этого труп кучей свалился к его ногам. Среагировав на шум, теперь глупо вертел головой, пытаясь точнее определить, откуда именно шел звук. Совсем свежий, мертвяк даже не научился толком пользоваться теми немногими из своих чувств, которые у него все же остались. Посмотришь на него, даже не поверишь, что силы в нем как в трех здоровых мужиках.

Прислонившись левой рукой, вывихнутой почти на сто восемьдесят градусов, к косяку дверцы, мертвяк повел головой, буквально наводясь на источник звука. Одна нога была вроде как сломана, он на нее тяжело опирался, но кроме неуклюжих шагов ничем больше ему это не мешалось. Ерш, доразрядивший обойму в своего приятеля, судорожно копался по карманам в поисках другой обоймы, производя больше шума, чем стадо слонов. Мертвяк, способный услышать даже щелчок вставляемой в автомат обоймы, естественно, все отлично это слышал даже на фоне общего шума. И пошел вперед, неуклюже опираясь на сломанную ногу. Тогда мне все же пришлось выстрелить, я стоял прямо на пути мертвеца. Подпустив его чуть ближе, выстрелил в лоб. С такого расстояния промахнутся было нереально, и лоб мертвеца взорвался ровно посередине, над переносицей. Дернувшись, он неуклюже завалился на спину, еще несколько минут продолжая судорожно дергать руками и ногами.

Ерш, бросив уже ненужный автомат, так и не найдя другой обоймы, выхватил из-за пояса револьвер и бросился вперед, к двери, держа оружие на вытянутой руке.

- Стой! – крикнул я в тот момент, когда он пролетел мимо меня, но разве стал меня слушать. Выругавшись, перевел оружие на автоматический режим и пошел за ним, решив, что плодить вокруг себя зомби не стоит, тем более, что многие так к этому стремились.

Перешагнув через  мертвого напарника, не подававшего признаков жизни, Ерш вошел внутрь.

Я задержался около трупа. Пули не задели ни позвоночника, ни головы, поэтому вероятность воскрешения возрастала. И его к тому же кусали.

Перевернув носко ботинка тело, дважды выстрелил в голову, разворотив весь затылок. Так точно больше никому мешаться не будет. Когда снова развернулся, изнутри раздался очередной крик боли. Только теперь орал уже Ерш, будто его резали. Наверное, на самом деле так и было.

Помянув добрым словом всех идиотов, без всякой подготовки, лезущих в любую дыру без даже беглого взгляда впереди себя, я пошел следом.