Сумерки человечества

Вскоре мы снова наткнулись на следы боев. Улицу кто-то кучно обстреливал минимум из двух автоматических гранатометов. Тротуар и дорога были усеяны небольшими, не более чем в четверть колеса, воронками и засыпаны мелким щебнем и осколками. Стены домов вдоль улицы покрывали выбоины или даже сквозные дыры, края многих при этом были опалены. Деревья, разбитые в щепки или вовсе перебитые попаданием гранаты, топорщились в стороны лысыми длинными ветвями, больше похожими на скелеты. И сами кости тут были. Объеденные, разломанные не то взрывами, не то нечеловеческой силой мутантов, сваленные в аккуратные кучки или наоборот, разбросанные так, что не поймешь, где чьи останки. Кому-то очень сильно не хотелось пускать зомби дальше, сопротивляясь до последнего. По редким, одиночным мертвякам, с контуженным видом вышагивающих среди обломков и сгоревших машин, можно сказать, что это почти удалось. Скоро показалась и брошенная позиция стрелков. Дорогу перекрывала от дома до дома мощная баррикада из мешков с песком, укрепленная с обеих сторон деревянным забором из побуревшей вагонки. По краям еще сделали низкие, но широкие площадки, сейчас пустые. Уходили отсюда без спешки, забрав все, что можно, даже аккуратно смотали всю колючку. В центре взрывом пробили большой пролом, в который без проблем проедет и грузовик. Песок тонким слоем засыпал почти всю улицу, прикрыв следы крови и чуть сгладив полотно. На нем остались многочисленные следы колес, что говорило об используемости этой дороги.

– Уже скоро, – сказал дядя Коля, аккуратно вводя машину в пролом, – скоро нам как-нибудь укажут, что заметили наше приближение. Не поверю, что не станут выставлять патрули на таком важном направлении. Это идиотизмом попахивает.

Не успел он договорить, как мы увидели это предупреждение. Место, где раньше висела через дорогу очередная рекламная растяжка, сейчас занимало грязное, некогда белое полотнище, на котором сейчас широкими мазками написали краской «Ты под прицелом. Езжай тихо и не останавливайся». Для пущего эффекта под полотнищем висели тела тех, кто, наверное, ослушался предупреждения. Три разорванных тела, спокойно болтавшихся вниз головой, привлекали кучи мух и всеобщее внимание каждой из проезжающих машин.

– Третий этаж, с твоей стороны, – сказал дядя Коля, резко притормаживая машину. На тихом ходу шум мотора и неровная дорога чувствовались гораздо лучше, но и стали слышны звуки с улицы.

Я чуть повернул голову, радуясь, что хоть окна у этой машины были чистыми. Не лишая себя тонкой защиты в виде стекла, можно было посмотреть на этот самый третий этаж. Сначала ничего не увидел, но чуть позже, больше благодаря интуиции и уже наметанному на мелочи глазу, разглядел ствол снайперской винтовки, едва заметный из-за намотанных на него тряпок непонятного цвета. Сам снайпер почти полностью скрылся в темноте окна, только слабый отблеск на противопылевых очках выдавал факт того, что оружие не брошено. Ствол уже был пристрелян по улице, и сейчас снайперу было достаточно просто нажать на курок чтобы, скажем, прострелить полупустой бензобак нашей машины.

– Наверняка не единственный, – пожал я плечами, чуть поправив автомат так, чтобы его можно было схватить в любую секунду и тут же открыть огонь.

Неприятно ехать, понимая, что находишься под прицелом, а единственная преграда между тобой и снайпером это тонкое лобовое стекло машины, не способное выдержать даже сильный удар ботинком, не говоря уже о пуле. Успокаивала только мысль, что снайперу просто не зачем тебя убивать. Интересно, у них есть прямая связь с центром. Вполне вероятно. Достаточно обыкновенной рации, особенно на таких коротких расстояниях. Меня стал разбирать нервозный смех. Если хоть что-то пойдет не так, а это более чем вероятно, по закону подлости, то все посты в округе будут знать, по какой машине стрелять и зачем. И никакое бегство не поможет, если только я не нарою там танк каким-нибудь чудом. Глубоко вздохнув, я попытался успокоиться и потереть лицо руками. Пальцы уткнулись в резину респиратора. Выматеревшись, почувствовал себя чуть легче. Простые, очень простые слова, без особого смысла и не несущие абсолютно никакого значения, но становится после них гораздо легче, словно сбрасываешь с себя отрицательный заряд раздражения.

– Смотри еще один, – дядя Коля кивнул налево, – вряд ли увидишь. На крыше этого здания. Даже и не думают скрываться, стоят в полный рост. Хотя имеют полное право. Вряд ли кто-то полезет против спаренного «Корда», разве что на танке.

– Топлива жрет много, – невпопад заметил я, больше уделив внимание показавшемуся посту прямо на дороге. Этот был населен. И лицами не самой привлекательной внешности, – наверное, мы доехали до безопасной территории.

– Нам безопасной или им? – дядя Коля тоже начал нервничать.