Сумерки человечества

– они как-то зачистили это место, теперь там безопасно. Ни с кем из нас ничего не случится. Приедем, посмотрим, что и как там, стоит ли военным с ними отношения иметь, а после этого поедем назад. Инкогнито, как в «Ревизоре». Главное, не светится там.

– Конечно, – не скрывая иронии, заметила она, – девушка, вооруженная как спецназовец, это очень незаметное.

– Сейчас каждый, кто хочет жить, ходит с оружием, – резонно заметил я. Разведя руками, – обстановка ни к чему иному не располагает.

За этим ничего не значащим разговором мы подошли к краю охраняемой территории, где уже вновь напомнили о себе зомби, представленные тут развороченными крупным калибром телами, у каждого из которых было контрольное пулевое отверстие в голове, если только эта часть тела вообще присутствовала, не разбитая тяжелой пулей вдребезги. Темно-бурая кровь, такая толи из-за мутаций самого тела, ожившего вопреки природе, толи свернувшая на солнце, неприятно чмокала под подошвами, стоило только забыться и не посмотреть, куда ставишь ногу.

– Вот и отлично, я думал, что уже и не дождусь вас, – Стас был явно не в восторге и испепелял вновь прибывших взглядом. – Михаил? Так тебя? Отлично… Почему сменили персонал. Вроде как решили все.

– Что-то не устраивает? – попытался изобразить невинный вид, но в респираторе вышло так, словно я набычился. Стряхнув неудавшуюся маску с лица, прямо глянул на Стаса, – Мой отряд, что хочу, то и делаю.

– Сейчас не мирное время, – Стас не думал отступать, давя меня авторитетом, – а военное положение. За неподчинение приказам можно и вышку схлопотать.

– Я вроде как и не к военным отношусь, – прошелся по лезвию бритвы, решив поставить зарвавшегося на место, – если что не устраивает, прямо сейчас могу вернуться к вашему, – особенно выделили интонацией последнее слово, – командиру и разъяснить субординацию. Можем вместе пройтись, если не торопишься.

– Ладно, еще разберемся, – Стас отступил, но не сдался, – получай агрегат.

Сам этот названный «агрегат» стоял за углом, представляя собой самый обыкновенный и бесцветный представитель гордого семейства «УАЗ». Некогда внедорожник, находившийся явно в неинтересующихся руках и опустившийся до уровня «машины, из магазина продукты возить». Оценивающе глянув на него, я порадовался, что автомобиль нужен только для одной поездки. Современных дорог долго такая не выдержит. Влад стоял у распахнутой дверцы, вооружившись автоматом и нервно вертя головой по сторонам, в то время как дядя Коля, матерясь и зачем-то иногда дергая левой ногой, копался в моторе.

– Такое барахло стыдно и машиной назвать, – заметив нас, охотник выбрался из-под капота и с громким хлопком опустил его на место, – еще немного протянет, но ездить долго на ней не советую. Застрянет в самом неподходящем месте. И в самом опасном, как я полагаю.

– Ладно, как завести, уже показал, – Стас указал на медленно подходящих с другого конца улицы мертвяков, – не задерживайтесь здесь, мертвая зона для пулеметов. Пулей туда и обратно.

– Сплюнь, – добавил дядя Коля и мы все почти синхронно трижды плюнули через левое плечо и постучали по голове, – Чтоб не сглазить.

Ближайший мертвяк на улице издал противный вопль, мешавшийся с бульканьем в горле, заставив нас еще раз оглянуться.

– Удачи, – в последний раз махнув рукой, Стас, едва не переходя на бег, завернул за угол, под защиту пулеметов.

– Грузись, – рявкнул дядя Коля с места водителя, распахивая дверцы, – пока на банкет не пригласили.

Глава 12. Хуже мертвых.

На удивление машина даже не просто завелась, но и еще, недовольно пофурчав прогревающимся мотором, лихо рванула с места, подняв за собой целый фонтан грязи, обрызгав как подошедших зомби, так и все заднее стекло машины. Были проблемы со сцеплением, иначе бы наш охотник, с трудом удерживая вырывающуюся из рук баранку, не дергал бы его постоянно, сопровождая каждое переключение очередной комбинацией скудного набора матерных слов, при этом ни разу не повторяясь. Сидя на переднем пассажирском сиденье, положив автомат на колени, я разглядывал пролетавшие мимо окна дома, сейчас казавшиеся чуть размытыми копиями друг друга. Зомби на улицах было немного, только самые ленивые без движения валялись или сидели у стен домов, некоторые с открытыми пастями стояли посреди улицы, запрокинув голову и слабо шевеля руками. На машину они обращали ало внимания, только синхронно поворачивали головы нам вслед, изредка тоскливо подвывая. Один раз из переулка выскочила стая собак, бросившись прямо под колеса машины. Глухой удар и новый поток мата от дяди Коли, вывернувшего руль в сторону, опасавшегося за покрышки. С такой лысой резиной, как он выразился, можно полететь даже на склоне, не то, что в луже крови. Хотя он все это выразил целым монологом, заключившем не менее пяти предложений, полных режущих ухо эпитетов и сравнений.