Сумерки империи

— Разумеется. К тому же он богат. Его состояние превышает четыре миллиона, и его это совсем не портит. Заходите к нам как-нибудь. Будем с вами на дружеской ноге. Я представлю вас графу. Думаю, вы оцените его дружеское расположение.

— А я, если бы знал, куда вам писать, обязательно известил бы вас о моем браке с некоей англичанкой.

— Она богата?

— У нее имеется несколько миллионов, но сколько именно, я не знаю.

В этот момент Харриет прошла мимо нас вместе со своим дядей.

— А вот, кстати, и она.

Сюзанна направила на нее свой лорнет и после некоторой паузы сказала:

— Поздравляю. Полагаю, она подарит вам много детей.

— А я буду их отцом… — согласитесь, это кое-что значит.

Сюзанна сама виновата в том, что у меня вырвались эти слова сомнительного свойства. Но не мог же я вполне серьезно и в достойных выражениях рассказывать о моей жене какой-то смазливой носительнице имперской нравственности.

Не знаю, пошлет ли нам Бог обещанных детей. Но одно я знаю совершенно точно: если однажды Францию вновь постигнет великое несчастье, то теперь уже мы оба встанем на ее защиту, и наша решимость будет скреплена любовью, взаимным уважением и готовностью всегда быть вместе — и в горе, и в радости.

Приложение

Эмиль Золя О "СЮЗАННЕ" И "МИСС КЛИФТОН"

Нескончаемый поток публикаций, посвященных недавно закончившейся войне, на сегодняшний день почти иссяк, и, возможно, литературная критика сможет когда-нибудь разгрести накопившиеся завалы мусора, песка и щебня в надежде отыскать в них хотя бы несколько жемчужных зерен. Я, разумеется, имею в виду не специальные военно-исторические труды, а лишь произведения художественной литературы, к числу которых отношу более или менее внятные рассказы о прусском нашествии, а также новеллы и романы, в которых свалившиеся на нас несчастья описываются в конкретном историческом контексте.

Самое большое недоверие мне внушают писатели, спешащие заработать побольше денег на описании событий недавнего прошлого. Очень уж сильно их книги смахивают на дешевые приложения к газетным листкам. Этим авторам важно лишь одно: извлечь выгоду из любопытства читающей публики. В погоне за сиюминутным успехом они пренебрегают даже исторической правдой и точным описанием исторической обстановки, без которых невозможно себе представить ни одно литературное произведение. А между тем истинная суть масштабных событий становится понятной лишь по прошествии определенного времени, когда утихают страсти и успокаивается взбудораженное сознание людей. Поэтому о глубочайшем национальном кризисе и о том, как он протекал, мы не должны судить поспешно, сразу после завершения его наиболее острой фазы.

Из всего, что принес нам новейший литературный поток, я признаю только те произведения, которые созданы самими участниками военных действий. В их рассказах, написанных по следам кровавых событий, все еще клокочет горячка страшных битв. Правда, реальная действительность в этих сочинениях часто искажается, происходившие события нередко описываются плохо и недостоверно, а свидетельства очевидцев зачастую невозможно проверить, и тем не менее записки участников войны ценны уже тем, что авторы лично пережили эти тяжкие испытания, и их воспоминания могут оказаться весьма полезными для будущих поколений историков. Возможно, через несколько лет описания повседневной жизни на войне привлекут внимание какого-нибудь талантливого романиста, и он вознамерится, опираясь на силу своего воображения, воссоздать истинную картину мучительных страданий, выпавших на долю нашей страны.

Мне довелось прочитать множество пространных трудов о недавней войне, и в каждом из них я обнаружил лишь нагромождение голых фактов, о которых в свое время трубили все газеты. Их авторы старательно описывают разрозненные эпизоды сражений и потчуют нас одной и той же бесконечной болтовней о творившихся безобразиях, а также набившим оскомину хвастовством, злонамеренной ложью и жульническим подведением итогов, не иначе как проплаченным господином Бисмарком. Все это лишь шлак, который через какие-нибудь десять лет отсеется без остатка.

При таком засилье низкопробной литературы особенно отрадно отметить появление двух романов господина Гектора Мало, недавно опубликованных под общим названием "Записки раненого солдата", которые я прочитал с большим интересом. Господин Мало обладает большим литературным талантом, соразмерным таланту Стендаля и Бальзака. Свои первые литературные опыты этот сторонящийся шума правдолюб, одаренный ясным и живым умом, посвятил исследованию человеческих страстей и людских страданий.