Сумерки мира

Онода держит бутылку горизонтально, чтобы объяснить, как он понимает этот принцип: там должна быть закрытая камера с отверстием на одном конце, в которой взрывается и сгорает топливо. Высвобождаемая энергия взрыва заставляет камеру двигаться вперед подобно тому, как садовый шланг вырывается, если его не держать.

— Но как выходит, что взрыв или множество последовательных взрывов не разрушают камеру и машину? — интересуется Козуки.

— В автомобиле происходят тысячи взрывов в минуту без вреда для двигателя, — лаконично отвечает Онода.

Он надеется, что один из самолетов упадет на Лубанг, и тогда он сможет подробно исследовать, как устроены эти машины

ЛУБАНГ, ВЕРШИНА ПЯТЬСОТ 1971 год

Онода и Козуки идут. Каждый их шаг неспешен и осторожен. Они держатся джунглей, продвигаясь к голой вершине Пятьсот. Что-то не так, как обычно. Они видят на небольшом импровизированном столе толстый рулон бумаги, кажется завернутый в полиэтилен. Рядом в траву воткнута табличка, на которой японскими иероглифами написано «Новости из Японии». В сумерках Онода и Козуки наблюдают за местностью и только на следующее утро покидают укрытие. Онода осторожно толкает рулон стволом винтовки, прежде чем взять его в руку. Газету, несомненно, напечатали недавно. Ее оставили не более двух дней назад. Кто-то побывал здесь непосредственно перед ними. Солдаты быстро отступают в джунгли.

Только на наблюдательном пункте Лоок, откуда передвижения противника хорошо видны, они открывают свою находку и изучают каждый квадратный сантиметр газеты. Онода переворачивает страницы и видит рекламу электрических кухонных приборов, автомобилей, губной помады; возвращается к заголовку: «Австралия и Новая Зеландия хотят выйти из войны». Другая колонка: «Фиаско южновьетнамского наступления в Лаосе». Ниже — фотография отчаявшихся солдат, цепляющихся за американский вертолет, вывозящий раненых.

Зачем Америке поддерживать Вьетнам? — рассуждает Онода. Переместился ли театр военных действий дальше на запад, как он подозревал много лет назад, или Лаос заключил союз с Индией, Китаем и Сибирью в рамках нового антиамериканского альянса? Козуки считает, что это возможно. Онода, однако, полагает, что газета может быть подделкой американских спецслужб. Следовало подумать об этом с самого начала. Но Козуки указывает на объявления, которые кажутся ему подлинными. Онода снова и снова перелистывает страницы и наконец приходит к выводу, что противник использован настоящую газету, в которой подделал несколько страниц. Важные моменты, замечает Козуки, полностью опущены, например роль Японии в войне. А многочисленные колонки с рекламой выглядят так, словно их вставили, чтобы избежать пропусков.

Кроме первой страницы, — подсчитывает Онода, — почти половину доступного пространства занимает реклама. Но газеты никогда не отдавали под рекламу больше двух-трех процентов площади. Никто никогда не купит весь этот товар, это совершенно немыслимо. Все настоящие новости они подвергли цензуре и заменили рекламой.

Внимание Козуки снова привлекает первая полоса, там стоит дата: 19 марта 1971 года.

Это окончательно доказывает правоту Оноды: газету подделали.

— Сегодня 15 марта, эти слабоумные даже считать не умеют.

— Но что, если... — начинает Козуки. Онода резко поднимает глаза.

— Если что?

— Что, если наш календарь неточен, — говорит Козуки, — просто как вариант.

— Он точен, — убежден Онода, — я учел все високосные годы, я наблюдал за Луной...

— Луна коварна, — говорит Козуки.

Онода обдумывает сказанное.

— Верно. Фазы Луны малопригодны для календаря, а когда мы были в бегах, я не всегда мог с уверенностью отследить смену дней. Мы так близко к экватору, что точно зафиксировать летнее и зимнее солнцестояния затруднительно. Но я все же умею считать.

— Простите, лейтенант, — извиняется Козуки.

Стемнело. Мужчины все еще изучают каждую строчку, каждую фотографию, каждую рекламную вставку. Небольшой костер дает достаточно света, они низко склонились над газетой, чтобы различать иероглифы, их головы, кажется, светятся от огня. Что-то беспокоит Оноду. Он слушает. Ничего. Затем замирает, тянется к винтовке.

— Что-то не так, — шепчет он.

Козуки пригибается, напрягает слух. Но затем Онода обнаруживает нечто, что могло бы показаться самой естественной вещью в мире, но для него это сенсация.

— Посмотри туда, на Лоок. У них появилось электричество.

Действительно, деревню теперь освещает несколько фонарей. Это небывалой событие. В течение пяти лет двое солдат не видели электрического света, только один раз, издалека, в главном городе Лубанг. Для Оноды это знаменует начало трудных времен. Особенно плохо придется ночью, если их начнут искать с большими прожекторами. Но Козуки сейчас просто хочет насладиться зрелищем.