Сумерки светлого леса

И складывают их на большое блюдо из-под хлеба, специально для этой цели поставленное посреди комнаты. Дисси добавила к найденному арсеналу свою добычу и решительно направилась к магам. Постояла рядом, присела, повернула к себе лицом повязанную зеленой тканью голову лучника.

- Как они? - спросила магов с неожиданной болью в голосе.

- Этот придет в себя к завтрашнему дню, а тот очень плох. Постараемся вытащить, - не отрываясь от работы, буркнула Астра, - но им и так сильно повезло, Ули могла и убить.

- Я и хотела, - ничуть не смутилась Анжийту, - да на них магическая защита стоит, неужели не чувствуете?

- Вот она, - пренебрежительно фыркнула магиня, подняв повыше два плетенных из трав амулета, - очень примитивная защита.

- Хорошо, хоть такая была, - опускаясь в кресло, тяжело вздохнула королева.

- Дисси, ты что, жалеешь их? - неверяще уставилась на сестру Варена, - они ведь нас чуть не поубивали!

- Не думаю, что они хотели убить… - знахарка скорее размышляла вслух, чем отвечала ей, - но пусть маги проверят, чем смазаны стрелы. Я опознать не могу, совершенно незнакомый запах.

- Идем, - потянул её к себе первый, успевший за эти минуты прийти в себя и отдать необходимые распоряжения.

Впрочем, сыновьям они и не понадобились. Женщин спешно уводили в другое помещение из так внезапно ставшей опасной столовой, возле того места, которое выбрал для портала неведомый враг, дежурили Рьялдрис с Кайтом. А вызванные неслышным свистом маги и воины уже спешили им на помощь.

- Что случилось?! - лицо ворвавшегося в зал Дьерджеса исказила непередаваемая смесь недоверия и раскаянья.

До самой последней секунды старший принц надеялся, что это просто шутка отца, своего рода наказание за всё, что произошло сегодня утром в столовой. И не имеет значения, что отец никогда раньше не позволял себе таких шуток. Он много чего себе не позволял в последние пятьсот лет. Да они и успели напрочь позабыть за эти тяжелые века лишений и забот, как он умеет заразительно смеяться, как может всего одной - двумя фразами поднять настроение в невеселый момент.

Однако, столкнувшись у дверей в столовую со спешащими в ту же сторону что и он, магами, и малым гайдом воинов, во главе с командиром крепости, второй сообразил, что на простую шутку это похоже очень мало. А вломившись в зал и не обнаружив в нем ни одной из женщин, кроме не сразу замеченной им Астры, о чем-то спорящей возле диванчика с главным магом, сначала почему-то решил, что совершено похищение. И похищены именно те, кто стал для всех инлинов символом возрождения их народа, героинями, повернувшими беспросветное выживание в чужом мире в сторону безмятежной созидательной жизни.

В которой можно было все, от чего они успели отвыкнуть за долгие века. Можно было строить удобные дома и лучшие художники уже рисовали план города, который решили заложить возле места встречи. Можно было работать на себя, взяв на организацию мастерской свою долю из общих денег, можно было посещать города и поселки королевства. Но самое главное, можно было без опасения за будущее заводить семьи и думать о детях. И многие за эти дни так и сделали, проявляя к вернувшимся из безвременья женщинам непривычное для тех настойчивое внимание.

Правда, оказалось, что далеко не всем инлинкам оно нравится, и уступать своего права самим выбирать себе спутника жизни они вовсе не намерены. И вот тут возникли трудности материального характера. В родном мире женщины всегда имели свое жилье и довольно приличные состояния, право наследования имели только дочери. И никто не считал это несправедливым, построить дом или заработать денег мужчине намного легче. Они и строили и зарабатывали. Получая в подарок любовь и нежность выбравших их подруг. А когда любовь исчезала, жены возвращались в отчий дом, и безбедно жили там, воспитывая дочерей и ухаживая за своей красотой. Разумеется, и в их мире случались исключения из общих правил, но не так уж часто. И инлинки вовсе не были белоручками, они умели и любили готовить, шить, вышивать, вязать и наводить в домах уют и порядок.

Но в этом мире все оказалось по-другому и спасенные женщины через несколько дней после того, как осознали произошедшее, начали впадать в панику. Не из чего было готовить привычные блюда, незнакомые овощи и приправы пахли неправильно, не было не то что изысканных тканей или украшений, а даже самых банальных вещей. Но, что страшнее всего, негде было жить. Не назовешь же домами те жалкие лачуги, которые умудрились построить их соотечественники за целых пятьсот лет.

Вот и обратили самые сообразительные инлинки свои прекрасные глазки на крепость и уже на третий день вовсю штурмовали короля, требуя поселить их в крепости. И первой сотне это удалось, лишь потом спохватившийся Айтерис начал распределять жилые помещения Ирнеин только между теми, у кого были дети или слабое здоровье.