Сумерки волков

Причиной покушения стал, конечно, передел московской корпорации, гигантской многоступенчатой пирамиды, построенной для высасывания прибыли из госбюджета. Георгий отодвинул от кормушки некоторых приближенных высокопоставленной семьи. В свое время так же поступили компаньоны с ней и с компанией ее отца, и Марьяна хорошо понимала, почему Измайлова решили устранить.

Она снова вела мысленные диалоги с покойным отцом, и в последнее время они становились все горячее, а голос, звучащий в ее голове, все отчетливее и громче. Отец подтверждал, что в случившемся нет и не может быть ее вины. Она была верна мужу, готова была делить с ним радость и горе, жила его заботами, терпела измены и обиды. Освободившись из тюрьмы, Георгий заставил ее поверить, что готов начать все заново. Ей казалось, он хочет того же, что и она, — забыть прошлое, все простить друг другу и попытаться построить отношения на основе прежней дружбы. Но уже через две недели он бросил ее и помчался на Сицилию, думая только о заднице своего любовника, как наркоман, который срывается после лечения.

Марьяна больше не хотела прощать живого, но еще могла простить умирающего. Сразу после звонка Максима, отложив все дела, она заказала билет в Стамбул. Она знала, что встретит в госпитале компаньонов Измайлова, которые всегда относились к ней с неприязнью, а с ними — развратную дрянь, погубившую всю ее жизнь. Но теперь она была готова вступить в открытую схватку. Даже бывшая жена у постели раненого имела больше прав, чем все любовники вместе взятые.

Первым, кого Марьяна увидела в коридоре турецкой клиники, был самый преданный из друзей Георгия, насмешливый и злой Александр Марков. Как и ожидалось, он был нетрезв и не выказал радости при встрече.

— Чего ты здесь забыла?

— То же самое могу спросить у тебя.

Пока ждали врача, Марков отпускал на ее счет свои обычные издевательские шуточки:

— Выглядишь как будто тебя осы покусали. Что у вас, баб, за мода такая, превращать свою рожу в жопу младенца? Не боишься — теперь Бог не узнает, как в том анекдоте?

Марьяна отворачивалась, отмахивалась рукой от перегара. Она не понимала, как он может вести себя так безобразно, когда состояние Измайлова, по его же словам, оставалось критическим. Но Марков всегда отличался самым циническим взглядом на вещи.

Наконец их пригласили в кабинет. Там уже находился друг Георгия Владлен Василевский, крупный, еще не старый и привлекательный мужчина, похожий на известного актера. Возле окна маячила долговязая фигура любовника мужа. Удлиненными пропорциями тела, высокой шеей, угловатыми движениями он весь напоминал гигантского богомола. Обернувшись, он встретился с Марьяной взглядом и быстро отвел глаза, травянисто-зеленые, как у насекомого.

Пожилой усталый хирург с короткой щеткой усов сел за стол, сцепив худощавые руки. В клинике работал русский врач, он переводил слова турка. Георгий получил тяжелые осколочные ранения в области груди, требовалась повторная операция, возможно, не одна. В легких образовались инфильтраты и очаги воспаления. Состояние могло ухудшиться в любой момент.

Марьяна чувствовала головокружение — ей было трудно говорить и слушать про болезни, всегда переносила их на себя. Любовник мужа равнодушно смотрел в окно или изучал свои замшевые кроссовки. Марьяна обратила внимание на то, как неуместно модно он пострижен, как бросается в глаза логотип дорогой итальянской марки на его замшевой куртке. Он словно явился в больничный кабинет после ночи в гей-клубе. Утомленный вид и синева вокруг глаз подтверждали ее догадку.

Когда врач сказал, что родственники могут увидеть раненого, Марьяна заявила свои права:

— Я жена. Я приехала для того, чтобы решать все необходимые вопросы. Прошу больше никого не пускать к мужу.

— Ты бывшая жена! — заорал Марков. — Нашлась тут, командовать она будет!

— Иди, проспись! — крикнула в ответ Марьяна. — Ты понимаешь, где ты находишься? Георгий умирает!

— Доминируй, властвуй, унижай! — смеялся ей в лицо пьяный Марков.

Богомол смотрел на нее бешеными глазами, раздувая ноздри:

— Почему вы здесь распоряжаетесь? Зачем вы вообще приехали?

Они обращались друг к другу впервые в жизни, но Марьяна поняла, с какой силой он ненавидит ее, и ужаснулась этой нечеловеческой злобе: «Господи, за что? Что я ему сделала?»

— Я приехала к своему мужу, — твердо отчеканила она. — А кто ты такой и зачем ты здесь, я не знаю и знать не хочу!

Тот сделал шаг вперед, но Владлен удержал его, что-то сказал негромко, но внушительно. Марьяна поблагодарила своего защитника взглядом. Пожилой хирург поднялся и махнул рукой, показывая, что могут идти все вместе.

В коридоре Марьяна старалась держаться как можно дальше от любовника мужа, кожей ощущая его тягостное присутствие. Она не стала заходить с ним в лифт, чтобы случайно не соприкоснуться, дождалась другой очереди. Все отчетливее она понимала, что для безопасности Георгия просто обязана убрать из больницы это неприятное всем существо.