Сумка со смертью

– Утром бабы толклись у портрета твоей избранницы, строили фантастические гипотезы, кто она такая: любовница крупного чиновника, внебрачная дочь кого-то из местных небожителей?.. Перемыли портрету все косточки, выразили дружное «фи». Твоя Варвара знаешь что сказала? «Худая, страшная, смотреть не на что. Мужики терпеть таких не могут. Удивительно, если кто-то на нее позарился».

– Но мы же ей не скажем? – проворчал Алексей. – Больше ничего? Чужаки не приезжали?

– Бог миловал. Никаких новостей, не считая того, что Платона в капусте нашли.

– Неужели? Заново родился?

– Пьяный в стельку спал в капусте у бабки Пелагеи, – гоготнул Борька. – Троюродная сестра спохватилась, что нет нигде, кинулась искать. Хорошо, что быстро нашла. Платону, собственно, без разницы, где спать – в капусте, в конопле. Думаешь, он помнит, как там оказался и почему бабка Пелагея его вилами в задницу тыкала?

Потом сквозь дыру в ограде пролез Виктор Павлович в драном жилете и почему-то с граблями. Соорудил заговорщицкий жест, посмотрел по сторонам. Пришлось и его просвещать по поводу вчерашних злоключений.

– Геройствуешь, сосед, по кромке ходишь… Смотри, накликаешь беду.

– Я знаю, Палыч. Поэтому собираюсь действовать с упреждением. Ты это… «Жигуль» свой дашь, если в город понадобится съездить? Моя «Тойота» уже помечена.

– Бери, – пожал плечами Маслов. – Страховка в бардачке. Штрафы гаишникам сам платишь. Если хочешь, поставлю к твоей ограде, чтобы меньше возиться.

– Поставь, Палыч, одолжение сделаешь…

Алексей вскапывал грядки, строгал какие-то доски, намереваясь делать из них бордюры для дорожек. Снова покормил кота, который разлегся на загородке веранды и лениво наблюдал за его работой. Попутно придумал животному имя: Жора (он же Гоша, он же Гога). Выкопал бочку из земли, убедился в ее полной «профнепригодности» и покатил через весь участок в мусорную кучу. Шевельнулась занавеска на угловом окне, зазвонил телефон.

– Сизиф, я соскучилась, – вкрадчиво поведал женский голос.

– Кто это? – не сразу понял он.

– Ну я, кто еще…

– А, понятно…

– Я тут обед приготовила…

Он благосклонно отнесся к картошке, запеченной с тушенкой, пообещал Рите, как стемнеет, сводить ее в баню. Меры безопасности были не напрасны. Дважды в течение дня он видел, как мимо ограды проходили люди. Брел незнакомый рыбак в штормовке с охапкой спиннингов – возвращался с озера. Потом прошла пара местных жителей, с любопытством глянула в чужой огород – дескать, человек вернулся на родину, а никуда не выходит, с народом не общается, нехорошо. Он делал вид, что страшно занят, улыбался, приветливо махал рукой. Подошла Варвара – в невзрачном халатике, в платочке, но не стала навязываться и трепать нервы. Стояла несколько минут, опираясь на забор, смотрела на него с неподдельной бабьей грустью. Он притворялся, что не замечает, яростно заколачивал гвозди в крыльцо сарая. А когда глаза на затылке сообщили, что женщина удалилась, немного расслабился, посмотрел через плечо…

В пять часов раздался телефонный звонок.

– Это самое, в натуре… – как-то издалека ломающимся голосом начал абонент. Откашлялся и продолжил детским басом: – Мужик, ну, мы все сделали, можешь подъезжать…

– Колян? – встрепенулся Алексей. – Быстро вы что-то. Схалтурили, поди?

– Ничего и не быстро, – обиделся отрок. – Полночи работали по твоему запросу, не спали, не ели, в засадах сидели. Шкурой своей, между прочим, рисковали – а все за каких-то двадцать ломаных грошей на все приличное общество… Ты что там про халтуру сказал? Мы не халтурим, запомни, мужик… – Он вещал с подъемом в голосе, с ярко выраженной эмоциональной окраской.

– Эх, Колян, тебе бы в театре работать – такой актер пропадает. Хорошо, ждите на старом месте.

– И это самое, мужик… Приезжаешь с «бабками», иначе «базара» не будет. Учти, мы в кредит не работаем. Если станешь фуфло гнать, мол, денег нет, рассчитаюсь потом…

– Будет погашение кредиторов, я понял, – улыбнулся Алексей.

– Чего-о? – протянула жертва трудного дворового детства.

– Ничего, забей. Ждите, через час буду.

Честная компания была вся в сборе – на старых диванах. Плевать, что ночью лил дождь и диваны раскисли, как земля в болотистой низине. Пацаны помалкивали. «Мисс двора», одетая в неплохую джинсу, развалилась в отдельно стоящем кресле и заразительно зевала. У кресла расползались ножки, но пока не критично. Алексей приветливо улыбнулся. Компания отдыхала от трудов праведных. Карточную колоду заменило баночное пиво – три банки на всю компанию. С денежными средствами у «банды» были проблемы – пиво пили не самых изысканных сортов.

– Присаживайся, – снисходительно кивнул на свободный кусок дивана Колян.

– Постою, – усмехнулся Алексей. Мысль мелькнула – треснут по башке, деньги заберут и сбегут. С чего он взял, что это глубоко порядочные люди? Сколько ни корми волчат – работать все равно не будут.

– Ладно, стой, может, у тебя правда ногах, – ощерился Колян. – «Бабки» давай!