Сумма теологии. Том IX

Этому противоречит следующее: обету пострижения, который обязывает человека остаться монахом навсегда, предшествует годичное послушничество, в то время как простому обету, посредством которого человек обязуется вступить в монашество, ничего подобного не предшествует. Следовательно, похоже, что давший обет вступить в монашество не обязан вследствие такого обета оставаться монахом навсегда.

Отвечаю: обязательство обета зиждется на воле, поскольку, как говорит Августин, «обет является актом воли». Поэтому обязательство обета не выходит за пределы воли и намерения давшего обет человека. Таким образом, если дающий обет намерен связать себя обязательством не только вступить в монашество, но и остаться там навсегда, то он обязан остаться навсегда. С другой стороны, если он намерен связать себя обязательством вступить в монашество с целью испытания при сохранении свободы выбора, остаться ему или нет, то очевидно, что он не обязан остаться. Однако если при принесении обета он просто намеревается вступить в монашество, не думая при этом, сохранять ли за собою свободу выбора или остаться там навсегда, то дело представляется так, что он обязан вступить в монашество по предписанной общим законом форме, согласно которой вступающим предоставляется годичное послушничество. Поэтому он не обязан остаться навсегда.

Ответ на возражение 1. Лучше вступить в монашество с целью пройти испытание, чем не вступать вообще, поскольку первое располагает человека к тому, чтобы остаться навсегда. И при этом человека считают возвратившимся назад или озирающимся только тогда, когда он опускает делать то, что он взялся делать, в противном бы случае всякий, кто в то или иное время сделал что-либо доброе, был бы не благонадёжен для царствия Божия, если бы не делал это всегда, что очевидно не так.

Ответ на возражение 2. Вступивший в монашество и затем оставивший его человек не обусловливает ни соблазна, ни дурного примера, особенно если на то есть разумное основание. А если кто-либо и соблазнится, то это будет пассивный соблазн с его стороны, а не активный соблазн со стороны оставившего (при том, конечно, условии, что его поступок был законен и целесообразен в силу некоторой разумной причины, например болезни, слабости и тому подобному).

Ответ на возражение 3. Тот, кто вступает с тем, чтобы тут же уйти, похоже, не исполняет своего обета, поскольку таким не должно быть намерение дающего обет. Поэтому ему надлежит изменить свою цель, по крайней мере, пожелать попробовать, насколько для него хорошо оставаться в монашестве, но он не обязан остаться там навсегда.

Раздел 5. МОЖНО ЛИ ПРИНИМАТЬ В МОНАХИ ДЕТЕЙ?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что детей принимать в монахи нельзя. Так, согласно установлению, «нельзя выбривать тонзуру тому, кто ещё не достиг совершеннолетия и произвольности», Но дети, похоже, ещё не достигли ни совершеннолетия, ни умения располагать своей волей, поскольку не научились совершенно пользоваться разумом. Следовательно, их нельзя принимать в монахи.

Возражение 2. Далее, состояние монашества представляется состоянием покаяния; в самом деле, как говорит Августин, слово «religio» произошло или от «religare» (связывать вместе)[913], или от «reeligere» (вновь избирать)[914]. Но детям не приличествует покаяние. Следовательно, похоже, что им не должно вступать в монашество.

Возражение 3. Далее, обязательство обета подобно обязательству присяги. Но детей, не достигших четырнадцати лет, нельзя приводить к присяге. Следовательно, похоже, что их также нельзя связывать и обетом.

Возражение 4. Кроме того, человека, пожалуй, нельзя связывать обязательством, которое может быть по справедливости аннулировано. Но всякое обязательство несовершеннолетнего в отношении монашества может быть аннулировано его родителями или опекунами. Так, в «Декреталиях» сказано, что «если не достигшая двенадцати лет девица примет решение избрать для себя священные завесы, то её родители или опекуны, буде сочтут нужным, вправе аннулировать это решение как не имеющее законной силы». Следовательно, допускать в монашество или признавать соответствующие обязательства несовершеннолетних детей незаконно.

Этому противоречат следующие слова Господа: «Пустите детей, и не препятствуйте им приходить ко Мне» (Мф. 19:14). Разъясняя эти слова, Ориген говорит, что «ученики Иисуса, ещё не будучи наставлены в праведности, упрекали тех, кто приводил детей и младенцев к Христу; однако Господь побуждает Своих учеников снизойти к служению детей. Из этого можно заключить, что если мы считаем себя великими в мудрости, то тем самым презираем малых Церкви, как если бы мы были взрослыми, запрещающими детям приходить к Иисусу».