Сумрачный город

В тот вечер произошло нападение проклятых. Алан стер их вместе с заброшенным домом на окраине города. Уничтожил. Хладнокровно, уверенно, без эмоций.

В этом и была ошибка: как только он абстрагировался от чувств, магия источника переставала подчиняться. Выручил Тай, явившийся на сигнал о помощи. Последнее, что видела в обрывке воспоминаний Аннетт, – новая стая проклятых, против которых одному не выстоять.

Больше они об этом не говорили. Алан перешел в отдел зелий. И с тех пор стал более замкнутым, но не лишенным контрастирующего с этим обаяния.

– Алан, мне кажется… – Ани осеклась.

С волнением посмотрела на него, сжала в руках чашку и затаила дыхание. Что сказать, если он глядит так понимающе? Если в его движениях столько спокойствия и плавности? Но Аннетт отчетливо ощущала, сколько эмоций он сдерживал в себе.

Его молчание настораживало, он позволял говорить, вместо того чтобы просто закрыть тему. Алан всегда сглаживал углы, зная, что оба и так отдают все силы работе и городу, а не себе.

«Молчание – защита. От других или от себя, – мысленно произнесла Аннетт. – Молчание – та же ложь, если есть что сказать».

– Мне… Да, я просто закрылась, спряталась в дежурствах и надеюсь, что волнения пройдут сами собой, что чертовы ключи найдутся и мне не придется прощаться с тобой…

Из приоткрытого окна потянуло влагой, Нордвуд заволокло дождем. Он будто подыгрывал настроению, выливая на улицы все те горечь и тревогу, которые Ани старалась скрыть.

Не имела права быть слабой.

Алан глядел озадаченно. Непривычно растрепанные волосы высохли. Теперь он казался домашним, открытым, простым… Не таким, каким бывал с другими.

– И я скучала, – со вздохом сказала Ани и закрыла лицо руками.

Повисла тишина. Алан неожиданно положил руки ей на плечи и, наклонившись, коротко поцеловал в висок. Это было все равно что зайти в теплую комнату после мороза. По телу прошла дрожь.

Аннетт посмотрела в его потемневшие из-за магии глаза и подумала о том, что они впервые остались наедине, хотя в кафе была еще пара посетителей. Но именно в это мгновение ощущались та близость, как во временной петле, то взаимопонимание и единение, когда не нужны слова. Алан молчал, а Ани не хватало духу прервать это, чтобы не испортить момент.

Они – вместе.

Между ними – больше, чем просто отношения.

Они были нужны друг другу.

– Поешь, нам стоит просто расслабиться и пожить хотя бы один вечер для себя, – сказал Алан. – Я принесу тебе… нет, себе еще лимонного пирога.

– И мне…

Ани накрыла его руку своей ладонью, чуть сжала ее и явно нехотя отпустила.

Вот бы этот миг замер, остановился, чтобы они могли еще немного побыть вдвоем… Как там говорят? «В разлуке влюбленным и минута – вечность». Для них с Аланом пара мгновений – уже бесконечность.

Не было между ними вспышки чувств и пелены эмоций, мешавшей рассмотреть действительность, глупых поступков и сиюминутных порывов, непременно ведущих к проблемам. Ни требований, ни условий – ничего, что обычно связывало пары. Они были будто каждый сам по себе, но готовые помочь и поддержать, побыть рядом и даже не говорить. Объятия, возможность быть слабой, уставшей, быть собой. Не строить иллюзий, не показывать радости, если тревога вихрем смешивает все остальные чувства.

Иногда Аннетт казалось, что все это – странная дружба, в которой они были просто близки друг к другу. Но каждый раз эти мысли разбивались о реальность – хоть сердце и не стучало в два раза чаще, но она любила его. Лю-би-ла. Полагалась на Алана, позволяла себе опасную искренность и теперь, ожидая его возвращения, понимала, что из-за работы они слишком редко видятся и как сильно она скучает по нему.

Не для всех отношения – качели. Для Ани они стали чем-то личным, трепетным, но спокойным. С Аланом всегда было спокойно. И ему всегда можно довериться. И прямо сейчас, когда он вернулся, поставил на прибранный до этого официанткой столик две тарелки с десертом, больше всего на свете захотелось прикоснуться к нему, показать, что он важен. Близок. Дорог. Небезразличен.

– Ты хочешь остаться в «Шерле»? – неожиданно даже для самой себя спросила Аннетт.

– Нет.

Алан удивленно поднял бровь, обхватил пальцами правую руку и покрутил ей, будто растирал скрытый под татуировкой шрам. А ведь он давным-давно затянулся.

– Тогда пойдем?

– Да, сейчас рассчитаюсь.

Алан не дал ей договорить, подошел к барной стойке и расплатился картой. По дороге назад снял с вешалки кожаную куртку, набросил ее и принес пальто Аннетт.

– Мне нужно немного погулять по городу, побыть с тобой, без… – Тут она замолчала, не зная, как объяснить свои чувства. – Где-то подальше от Лавки Зодчего.

Алан понимающе кивнул, помог ей надеть пальто и широким жестом распахнул дверь.

«Шерле» хоть и находилось вдали от центра старого города, но было связано с его сердцем, как и многие другие здания.

– У нас есть вечер. Наш вечер…