Сумрачный лес

– Сейчас надо думать о поисках Бульриха, – бросил он через плечо уже на ходу. – Это поможет прогнать страх! Мы пойдем вдоль кромки леса, сперва налево. Если там не найдем следов и ничего особенного к тому времени не случится, двинемся назад, к Вороньей деревне. Смотрите в оба! Осматривайте лес, насколько хватит глаз и смелости! Нельзя упускать ни единой зацепки, ведь на кону жизнь Шаттенбарта! Вперед! Будьте внимательней, чем совы!

Трое квенделей шагали вслед за своим вожаком и смело всматривались вглубь леса, пока у них не заслезились глаза. Они старательно отгоняли страшные мысли, которые так и лезли в голову после всего услышанного. Одилий посоветовал сосредоточиться на поисках Бульриха, и это очень помогло. Заглядывая в чащу между стволами угрюмых елей, Карл-ман даже ощутил крошечный укол врожденной квендельской отваги. Это был, уж конечно, более чем дерзкий поступок. Интересно, что сказали бы Эппелин Райцкер и его квенделинские дружки, попадись он им на глаза в эту минуту? За елями стояли какие-то стройные деревья, скорее всего, буки. Их серебристые стволы отражали отблески того жуткого мерцания, которое, словно туман, медленно затягивало Сумрачный лес.

Перед Карлманом шла Гортензия, которая добросовестно освещала каждый клочок земли под ногами и лишь затем поднимала фонарь выше. Тыкать тростью в подлесок она не решалась, боясь спугнуть нечто отвратительное или опасное. Безрезультатно обследовав заросли остролиста и нижние ветви могучей ели, Гортензия направила фонарь влево, на темную поляну, и замерла. Что это, неужели промелькнувшие в свете фонаря две светящиеся точки – чьи-то глаза? Не сдержав пронзительного крика, она остановилась так внезапно, что Карлман, который пристально разглядывал лес, налетел на нее сзади.

– Елки-поганки, что случилось? – крикнул Звентибольд, охранявший спутников с тыла.

– Там!.. Там что-то есть! – вскрикнула Гортензия и указала тростью в ту сторону, где, как ей показалось, что-то блеснуло. – Там что-то сидит на лугу, что-то живое!

Старый Пфиффер, казалось, ничуть не испугался. Не проронив ни слова, он храбро сделал несколько шагов в указанном направлении. Луч его фонаря упал на маленькую рыжеватую фигурку, неподвижно сидящую в траве.

– Это Райцкер! Наш дорогой Рыжик! – крикнул Одилий через плечо и бегом поспешил к коту.

В следующее мгновение он словно споткнулся об невидимое препятствие и с размаху упал ничком. Остальные испуганно охнули и бросились к нему на помощь. Но прежде чем они успели до него добежать, Одилий поднялся на четвереньки и пополз к своему коту, которого, как ни странно, ничуть не напугало шумное падение хозяина.

– Сильно расшиблись? – спросил старика Биттерлинг, опускаясь на колени рядом в траву. За ним последовали Гортензия и Карлман.

– Ни царапины, – ответил Одилий. – А вот с Рыжиком, похоже, что-то не то. Я заметил это еще издали. Он словно окаменел.

Все посмотрели на неподвижно сидящего в траве рыжего кота, которому, казалось, не было дела ни до прихода хозяина, ни до всей этой суматохи. Когда старик Пфиффер осторожно взял питомца обеими руками и попытался его поднять, Райцкер протяжно и жалобно замяукал. Старый квендель вздрогнул.

– Райцкер, мой дорогой, – успокаивающе обратился он к коту, который даже не пытался вырваться из его рук. – Что с тобой? Где болит?

Он внимательно осмотрел шерсть, лапы и погладил кота по голове. Райцкер не сопротивлялся.

– Ничего страшного не вижу, – наконец сказал Одилий с облегчением, но не без тревоги. – Ран нет, и все кости на ощупь целы. Ничего не болит, ведь он ни разу не попытался вырваться. И все же с ним что-то не так. Его будто сильно напугали.

– Может, он забежал в лес, – предположил Биттерлинг, – и увидел там что-то ужасное?

Вздрогнув, он обернулся. Но нет, ничто не шевельнулось на опушке леса, никто не вышел из чащи. Лишь деревья все яснее проступали из темноты, переходящей в серебристые сумерки.

– Смотрите! – крикнул Карлман так громко, что все подскочили от неожиданности. Молодой квендель взволнованно указывал на кота. – Его шерсть мерцает! Клянусь всеми мирными квендельскими деревушками, он все-таки побывал там, Одилий! Ваш кот в самом деле прогулялся по Сумрачному лесу и получил толику призрачного сияния!

Старик поспешно нагнулся над измученным котом и посветил на него сверху. На этот раз все сразу увидели, что густая рыжая шерсть присыпана сверкающей пылью.

– Не надо! Не трогайте! – крикнула Гортензия, но Одилий уже гладил кота. Несколько светящихся песчинок мягко завихрились и исчезли.

Дохнуло внезапной прохладой, ничуть не напоминавшей летний ночной ветерок.

– Нам от этого ничего не будет, но кто знает, что пережил этот храбрый малыш? – проговорил Одилий. На мгновение он прижался щекой к рыжей шерсти, потом осторожно усадил Райцкера обратно на траву и снял куртку. Завязав рукава узлом и застегнув пуговицы, Пфиффер подергал ткань в разных местах и, наконец, поднял с травы что-то вроде мешка.

– Ну вот, – удовлетворенно заметил он, – если он позволит, я отнесу его домой.