Сумрак

Уилл Грэйсон пробежал по корту, ведя мяч, сделал передачу центровому, устремился вперед, опять поймал мяч и отправил его точно в корзину. Едва тот проскользнул в сетку, на табло прибавилось два очка. Толпа воодушевленно зааплодировала. Дав ему пять, Майкл Крист пересек площадку, проскользнул перед форвардом команды противника, перехватил мяч и бросил Каю.

– У-у-у! – закричали вокруг меня.

Вытерев пот со лба, я увидела, что Уилл приподнял майку и сделал то же самое.

Мой взгляд против воли скользнул по его обнаженному животу. Кожа парня казалась золотистой, а выпуклости подтянутого пресса были заметны даже отсюда. Мои щеки вспыхнули; я отвела взгляд. Темно-синий – идеальный цвет для него.

Я попыталась отключиться, как во время футбольных матчей, но все равно ощущала желание смотреть на корт. Снайпера лучше Уилла Грэйсона у нашей команды еще не было. Он был лучше даже Криста, который уже вел переговоры о совершенно ненужной ему спортивной стипендии для поступления в колледж в следующем году.

Почему Уилл не боролся за стипендию? Ведь это такое везение – обладать талантом, способным открыть перед тобой любую дверь. Хотя зачем ему помощь с открытием дверей, верно? Он явно получит место в университете, где учились его предки. Будущее парня давно спланировано.

Загудела финальная сирена. Проверив табло, я убедилась в том, что уже знала. Мы победили. С большим отрывом.

Жаль, игра ненастоящая. Всего лишь небольшое показательное выступление перед началом сезона в ноябре.

Нерешительно подняв глаза, я нашла Уилла на площадке. Он разговаривал с Дэймоном Торренсом, вытирая пот с лица. Промокшие волосы, прилипнув к шее, выглядели темнее, чем на макушке.

Вдруг… Уилл оглянулся и встретился со мной взглядом.

По лицу парня расплылась улыбка, будто он чувствовал, что я наблюдала за ним все это время. Мое лицо вытянулось, щеки запылали от стыда.

Уф. Я отвернулась.

Вот говнюк.

Зрители спускались с трибун, разбредались по домам. Я посмотрела на часы – только начало восьмого. Голодные боли в животе притупились, но от мысли о злаковом батончике потекли слюнки. Теперь можно было поесть.

Правда, я не настолько глупа, чтобы принять еду от незнакомца. Надеюсь, мне удастся перекусить, прежде чем Мартин устроит разнос.

– Скотт! – окликнул кто-то.

Увидев миссис Баум, нашего директора, я протиснулась сквозь толпу учеников и подошла к ней.

Она наклонилась ко мне.

– Переоденься и убери флейту, – тихо произнесла женщина, – затем беги в спортзал, поможешь с уборкой перед спальной вечеринкой.

– Да, мэм.

Я была благодарна, что она не прокричала это во всеуслышание. Не нужно никому напоминать о моей подработке.

Направившись в раздевалку, я прошла мимо Эль, болтавшей с двумя девушками из нашего оркестра.

– Хорошего вечера, – сказала я ей.

Она улыбнулась.

– Лучше поторопись и выбирайся отсюда, пока они двери не заперли, – сказала она, подвигав бровями.

– Двери на самом деле не запирают, – возразила я. – Это нарушение правил пожарной безопасности.

Эль насмешливо показала мне язык. С улыбкой я повернулась и пошла дальше.

Переодевшись в школьную форму, повесила костюм на вешалку, убрала флейту в шкафчик, но остановилась, когда закрывала дверцу. На глаза снова попался злаковый батончик.

Я сжала губы, отвязала батончик от красной ленты, повязанной вокруг лапы Годзиллы, проверила, нет ли на обертке проколов, как делала с конфетами на Хеллоуин.

Похоже, все в норме.

В желудке словно черная дыра образовалась, внезапно я вновь ощутила голод… и сунула батончик в центральный карман черной толстовки. Выброшу его в спортзале.

Захлопнув шкафчик, сделала шаг и заметила на полу смятый билет. Присела на корточки, подняла его и стала рассматривать. Наверное, выпал из моего пиджака.

На мгновение я засомневалась. Мне хотелось быть обычной девчонкой. Той, которая с нетерпением ждала спальной вечеринки с симпатичными мальчиками, друзьями и музыкой.

Но этот порыв оказался мимолетным. Пригласительный я тоже положила в карман. Выброшу вместе с батончиком. Главное, чтобы Мартин не увидел.

Я поспешила в спортзал.

– Итак, раз! – выкрикнула Бентли Фостер. – Два… три!

Через час мы убрали все стаканы из-под содовой и ведерки для попкорна, привели в порядок трибуны, подняли баскетбольные кольца, быстро подмели пол. Потом вдвоем подняли несколько матов и на счет три расстелили их на корте. Так будет мягче лежать на полу в спальных мешках.

Скоро вся площадка была устлана голубыми борцовскими матами. У меня скрутило живот от ароматов бургеров и начос, доносившихся с кухни.

Проверив часы на стене, увидела, что уже перевалило за восемь.

Я встретилась взглядом с директором и спросила:

– Нам можно идти?

– Ты пешком?

В ответ кивнула.

– Тогда иди. Хороших выходных. Будь осторожна.

– Спасибо. – Я сделала шаг в сторону двери как раз в тот момент, когда в зал вкатили кулеры с газировкой и соком. – Вам того же.

Побежав к раздевалке за оркестровым костюмом и рюкзаком, я услышала ее голос у себя за спиной:

– Открывайте двери!