Сундучок волшебных историй. Терапевтические сказки

– А вот и самая многодетная семья, которая проживает у меня в лесу. У этой зайчихи двадцать пять детей и пятнадцать внучат – прелестных зайчат.

– Бедная женщина, – вздохнула Ирина, явно посочувствовав многодетной матери. – Ей, наверно, несладко приходится. Иметь столько детей и внуков – это очень непросто.

– Не просто, а запросто! – выглянула из своей норки мама зайчиха и начала помогать выбираться на свет Божий остальному семейству. – Я принимаю детей с любовью и терпением, и поэтому все сложности уже не кажутся такими непреодолимыми. Я стараюсь видеть в каждом своем зайчонке лучик света и радости.

– Как же вы не устаете совсем? И вам не хочется отдохнуть? – спросила удивленная Ирина многодетную маму.

– Конечно, если честно, мне всегда хочется отдохнуть! – хихикнула зайчиха и погладила своей пушистой лапкой самого маленького белого зайчишку. – У меня тоже возникают сложности и трудности в семье, как и у всех, но ведь работа мамы идет не по написанному графику, она идет через сердце. Каждый ребенок – это маленькое чудо. Нужно полностью принять этого человечка, одинаково стараться любить в нем и достоинства, и недостатки.

– Спасибо за приятную беседу, – сказал Дядюшка Уух милой зайчихе и помахал ей на прощанье рукой. – Видите, не все так страшно и сложно, как может показаться.

– Видимо, так и есть, – опустила взгляд на опавшую листву Ирина.

– Тогда чего мы загрустили? Чего нос повесили? – понимающе улыбнулся хитрый дедуля.

Он подвел Ирину с Глебом к поросшему мягким мхом пеньку и предложил гостям расположиться возле него и присесть.

– Когда у меня появился Глеб, – начала осторожно свой рассказ Ирина, – я совершенно не думала, что настанет такое время и у меня с ним могут возникнуть напряженные отношения. Я сильно устаю от наших ссор и размолвок. Очень часто я силой настаиваю на каком-то своем решении, он, конечно, подчиняется, делает, что я ему говорю, но потом я чувствую свою вину за это. Я не хочу на него давить, подавлять, но по-другому не получается.

– Дети быстро растут, не так ли? – повернулся к Глебу Дядюшка Уух. – А ты что думаешь?

– Я? – растерялся сначала юноша, но, сразу успокоившись, быстро заговорил. – Мама меня не хочет слышать. Все заставляет ходить на эту музыку, а то, что я по-настоящему хочу, считает глупостями.

– Так-так-так, – остановил жестом обоих Дядюшка. – Так далеко мы не уедем и проблему не решим. Я понял сейчас одно: вы действительно не умеете слышать друг друга! Это истинный дар и счастье – слышать дорогих тебе людей. Каждый из вас пытается доказать свою правоту и глух к тому, что хочет другой. Это, конечно, все печально, но не так страшно! Я попробую вам помочь.

Старичок немного порылся у себя в корзинке и достал оттуда две пары больших мягких ушек на резиночке. Он протянул каждому из гостей по паре и предложил их примерить.

– Наденьте их, не бойтесь. Они действительно чудесные. Эти ушки помогут вам обоим услышать то, что остается недосказанным, помогут вам научиться прислушиваться друг к другу.

Первой к необычному подарку протянула руку Ирина. Она смело примерила на себя волшебные ушки и засмеялась оттого, что они сразу начали щекотать ее. Затем примеру матери последовал и Глеб. Некоторое время родные люди смеялись, показывая друг на друга пальцем, до того они нелепо выглядели, шевеля в разные стороны своими новыми ушами.

– Ну, полно баловаться, дорогие мои, – прервал их веселье Дядюшка Уух и, вытерев рукавом, проступившие слезы от смеха продолжил: – Давайте вы сейчас попробуйте снова начать разговор.

Ирина сразу стала серьезной и, взяв в свою ладонь руку сына, сказала:

– Я очень тебя прошу не бросать музыкальную школу. Мы с тобой так часто ссоримся по этому поводу, что мне самой от этого очень тяжело. Ты столько лет посвятил музыке, что мне очень будет жаль всех тех усилий, которые мы приложили.

К своему изумлению, Глеб вдруг услышал не только те слова матери, которые она ему сейчас говорила, но и совсем другие.

– Я очень волнуюсь за тебя. Я переживаю о твоем будущем. Я тревожусь о тебе, – говорили тихонько негромкие слова матери.

Все это и хотела донести ему Ирина, но раньше эти простые истины просто не были ему так очевидны. Глеб почувствовал всю глубину материнской любви и заботы именно сейчас, в этом странном лесу, сидя на покрытом мхом пеньке. Он вдруг отчетливо осознал, почему его мама так настаивала на продолжении его занятий.

– Мам, не расстраивайся так сильно! Если это действительно так важно для тебя и папы, я, конечно, постараюсь и не брошу музыку, – он перевел дыханье и продолжил: – Я и сам все понимаю, просто мне так хотелось принимать уже самостоятельные решения и самому выбирать то, чем я хочу заниматься.

Смотря на своего сына и слушая его, Ирина четко ощутила то, о чем всегда говорили поступки ее ребенка. Почему он бунтовал и срывался на нее, перечил и обижался. Мать слышала своими новыми чудесными ушами то, что давно должна была уже принять в Глебе.