Сундук мертвеца. Путь Базилио

– В общем и целом, – сказал кот. – Счастья для нас, и пусть никто не уйдёт обиженным. Ты понял, деф неформатный?

– У нас столько нет, – ещё более мрачно сказал крот. – Мы сюда вообще-то на заработки пришли. Петь.

– Так разве же мы против? – удивился Баз. – Пойте. Я сам прослежу, чтобы никакая джигурда позорная, – он покосился на свинью, скорчившуюся на лавке и растирающую болящую пятачину, – артисту петь не мешала и честный сольдик его не крысячила. Ну и чтобы всем нам сиделось хорошо, душевно. За порядком последим. Доляху нашу малую ему занесёшь, – он показал на Бобу. Тот из-за стойки заметил жест и понятливо осклабился.

– Водки артисту! – крикнул кот, завершая сцену. – Кристалловской!

При слове «водка» петух как-то странно дёрнулся, а багровый гребень заметно побледнел. Кот с запозданием сообразил, что петуху-то, пожалуй, и впрямь худо.

– Но песня вперёд! – переиграл он. – Споёшь, артист? Для счастья?

Защекан истово затряс головой, одновременно кивая и крутя шеей.

Базилио понял это так, что спеть-то он, конечно, споёт, но ни в коем случае не сейчас, не в данную минуту.

– Чайку ему, водички холодной? – по-деловому спросил козёл у насупленного крота.

– Чайку, водички… «Бусина» есть? – всё ещё хмуро, но тоже по-деловому ответил крот.

– Найдём, – козёл заметно повеселел. – Да не менжуйтесь вы, всё могло быть хуже. Фишка-то по-разному ложится. Жизнь большая, земля круглая, считай, познакомились. Сегодня вы нам, завтра мы вам… – принялся он убалтывать кротяру.

Свинка всхлипывала, напоминая о своей обиде. Гусь смотрел на неё с характерной укоризной – как на вещь, обходящуюся слишком дорого. Кот понял, что в этой компании финансами распоряжается именно гусь. Подумав ещё немного, он решил, что с него следует слупить ещё бабосов: уж больно хитрый у того был клюв.

– Я снарягу покупаю, так это с тебя, – сообщил Базилио птице. – А то ты мне пиздариков обещал, могу спросить.

Гусь ощерился, но смолчал. Кота такая недоговорённость не устроила.

– Ты платишь, – повторил он. – И тянуть мы с этим не будем, носатый, – закончил он и пошёл к Бобе выяснять, что, собственно, нужно уважающему себя сталкеру-первоходу, желающему взойти на Зону без лишних приключений и выйти без горестных утрат.

Шустрый обезьян объяснил, что всё зависит от срока. Заход на сутки предполагал один набор вещей и артефактов, на неделю – другой. Кот прикинул свои потребности, решил перестраховаться, вспомнил скаредное гусиное рыло – и заказал двухнедельный набор. Боба покрутил пальцем у виска, сообщил, что необученный первоход имеет все шансы двинуть кони в первые же сутки, но предложил пройти в бильярдную.

Там кот увидел жирафа – основу не то чтобы совсем редкую, но малораспространённую. К тому же он был выполнен как четвероногий с универсальными передними – такие решения уже давно были признаны контрпродуктивными. Но этот, видать, родился от какого-то морально устаревшего уёбища и не менее ветхой калуши. Лёжа на тощей подстилке, жираф медленно и печально изучал состояние дел у себя под хвостом. Судя по тоскливой сосредоточенности на морде, он изыскал там нечто недоброе – то ли последствия анальной травмы, то ли признаки геморроя. У кота в голове зачесалась древняя шутка, которую он деликатно откашлял. Жираф, извернувшись всем телом, встал на все четыре и, отчаянно грассируя, осведомился, как зовут уважаемого гостя и что ему, собственно, угодно.

– Зовут Базилио, первоход, иду на зону, нужна снаряга, – объяснился кот.

– Очень хорошо, Базилио, – ответил жирафчик всё с тем же прононсом. – Меня зовут Мариус, Базилио. У нас есть всё, что тебе нужно, Базилио.

Баз выразил по этому поводу всяческие надежды, и жираф, напустив на себя деловой вид, повёл кота в подвальную кладовку.

Объяснения и примерка снаряги заняли в общей сложности где-то минут сорок. В результате кот обогатился эклектичным, но продуманным набором вещей. Начал он с подбора разгрузки. Жираф попытался всучить ему дорогой навороченный вариант с изоамортизированным шмурдятником для артефактов. Кот предпочёл популярную у шерстяных «Зарю» с IRR-пропиткой – будучи гайзером, он никогда не забывал о тепломаскировке – и кордуровый вещмешок. Потом прикупил тёплое одеяло вондерлендовской работы. От боевых рейтуз, любимых шерстяными, он отказался, зато взял высокие чулки с непрогораемой подкладкой.