Сундук золота и всех обратно

На самом деле он лично таких не встречал, но слышал истории про нормальных вроде бы людей, которые неожиданно бурно реагируют на определенные раздражители. Даже про кого-то из предков такое говорили. К тому же, пришедшие не стали его убивать, имея такую возможность. То есть, может быть, они и правда пришли за арестантами, а те воспротивились. Нехорошо получилось. Надо уладить этот вопрос, а то власти будут путаться под ногами и не дадут дяде Максимилиану украсть кучу золота у французской королевы.

Поэтому Фредерик поднялся наверх, сменил залитую супом рубашку, надел дублет, опоясался поясом с ножнами и накинул плащ. Пока одевался, вкратце объяснил ситуацию Иеремии, чтобы тот рассказал дяде Максимилиану. Выйдя на улицу, он первым делом вытащил из трупа свой меч, тщательно вытер и вложил в ножны.

Стражники ждали его, переворачивая своих убитых и раненых. Симон уже перевязывал раненого в бедро его же рубашкой.

- Ты идешь с нами! – сказал Фабио Симону.

- Я-то тут причем? – спросил Симон, - Я не арестант, и не беглый, я живу в этом доме.

- Он правда тут живет! – подтвердила девушка из булочной, - Он ученик Магистра.

- А это кто? – Фабио ткнул пальцем в Книжника.

- Ученый монах, - ответил Симон, - Видно же. Гость Магистра.

- И где беглые арестанты? – спросил Фредерик, - Ни одного не вижу.

- Вот, - наемник указал на мертвого Марко.

- Вы, сухопутные, без суда и следствия убили безоружного моряка? В Генуе вам это не простят.

- А лично Вы, мессир, убили одного из наших и ответите за это.

- Где Мятый, на которого вы все валите?

Фабио повернулся и спросил у раненого в бедро.

- Мятый куда подевался?

- Убежал, - ответил тот, - двое догоняют. Могут и догнать.

- Заканчивайте с ранеными и пойдем, - сказал Фредерик, оценив обстановку, - Я бы еще суп доесть успел.

Из дюжины стражников и наемников, пришедших к алхимику, двое убежали за Мятым, трое остались целыми и невредимыми, трое лежали мертвыми, двое отделались легкими ранениями, один, благодаря Симону, избежал смерти от потери крови, и один жалобно выл, держась за лицо. Перелом челюсти – дело серьезное.

- Так, вы двое берете этого с ногой и тащите к нашему коновалу, - распорядился Фабио, ткнув пальцев в легкораненых - С челюстью что?

- С челюстью лучше сразу в университет, - ответил Симон, - Перелом сложный. Если бы мне принесли такое на поле брани, я бы умереть солдату не дал, но он бы на всю жизнь криворотым остался.

Пациент завыл с новой силой.

- Знаешь, куда идти?

- Ууууу….

- Пойдешь с ним, - Фабио ткнул пальцем в одного из своих, - Объяснишь, что к чему.

Симон сходил в дом и вынес две палки с полотнищем между ними.

- Этому пациенту, - кивнул он на раненого в бедро, - Лучше ему пока своими ногами не ходить. Я вам носилки одолжу, только под честное слово с возвратом.

- Спасибо, доктор, - теперь уже никто не рассматривал Симона как соучастника арестантов, только как уважаемого местного жителя и врача.

- Уф! Идемте, мессир, - обратился Фабио к Фредерику.

Оказывается, идти предстояло в сторону дворца дожа. Впрочем, далеко отойти не довелось. За первым же поворотом шедшего впереди Фабио схватили за руки двое случайных прохожих, а третий стукнул его по затылку плотным мешочком размером с кулак. Фредерик оглянулся и увидел, что шедшему сзади накинули удавку на шею, и тот уже без сознания оседает на землю.

Краем глаза Фредерик заметил взмах руки, но сделать ничего не успел. Удар мешком пришелся в висок, и оруженосец повалился на руки нападавшим.

Фабио Моралья номинально служил Генуе. То есть, его на вершине его вертикали управления стоял губернатор или дож, а ступенькой ниже высшее чиновничество, как правило, происходящее из старших семей. В этот раз Фабио выдал задание уважаемый человек, известный читателям, как Дорогой Друг.

Назвать его «стражником» не совсем точно, потому что охранной или патрульной, или контролирующей деятельностью Фабио не занимался. Собирательного же более-менее средневекового названия для «сыскной полиции» не придумано в связи с отсутствием в средние века сколько-нибудь однотипных аналогов подобной организации.

Потребность в специалистах по раскрытию преступлений у человечества возникла сразу, как появилась преступность. Люди, которые занимались этим на профессиональной основе, появились там, где развитие преступности создало для них необходимый объем работ. Кто-то из них работал как частное лицо, на договорных отношениях непосредственно с потерпевшими. Кто-то находился на жаловании у сильных мира сего.

К тому времени, как Фабио явился отчитаться о неудаче, брат Витторио уже проводил Максимилиана к алхимику, разнюхал, что произошло, и побежал выполнять поручение епископа насчет приоритета церковного суда.

Дорогой Друг спокойно выслушал посыльного и согласился подождать со светскими обвинениями до момента, когда приговор вынесет церковное правосудие. Если версия Габриэля была верна, то настоящий противник не де Круа, а Тодт. Которого епископ никак не защищает, и за которым как раз отправлен Фабио с отрядом.