Суп из птичьих гнезд

- К вам домой, Таисья Михайловна, куда же еще?

- Как?! - изумилась Тая. - Без охраны?! Да как вы...

- Не беспокойтесь, пока мы доедем к вам, беспокоить вас уже будет некому, не волнуйтесь.

- И по судам не затаскают? - не могла не спросить я.

- А за что? - удивился Гена.

- А почему вы в таком виде, если из милиции? - ожил, наконец, Влад.

- "Мужика из гаража" изображал, - усмехнулся Гена, - пришлось так нарядиться.

Я смотрела на его стриженый затылок с тонкой, пацанячьей шеей... такой молоденький и уже на такой работе... Мне так стало его жалко... не пора ли мне в дурдом?

Машина остановилась у Тайкиного дома. Гена поднялся вместе с нами и первым делом позвонил в соседкину квартиру. Дверь немедленно распахнулась и на пороге возникла сухощавая, подтянутая Марья Степановна.

- А, Геночка, здравствуй, - быстро улыбнулась она острой улыбочкой, и вперила колючий взгляд в Таю. Через секунду Марья Степановна улыбнулась тепло и живо. - Таечка, детка, слава богу, все с тобой хорошо! Проходите, проходите, - она посторонилась, - быстренько!

Гена, как послушный школяр протопал в прихожую, мы, как обычно - молча и следом.

Квартира Марии Степановны потрясла мое воображение - это был самый настоящий музей, поставленный на самую современную сигнализацию, а я ещё внимания не обратила, когда Тайка сказала, что Марья вдова крупнейшего коллекционера антиквариата в стране... Пока я таращилась по сторонам, накрыли круглый старинный столик в центре большой комнаты, и я подумала, что такой Марье Степановне с таким интерьером надо обитать в сталинском доме, а не в...

- Кто как, а я предпочитаю виски! - изрекла Марья Степановна. Я очнулась и сфокусировала взгляд. Из книжного секретера, приспособленного под бар, старушка извлекла большую бутылку "Черной лошади". - Если кому чего другого, то сами берите! - она кивнула на секретер. - Лед в холодильнике!

- Марья Степановна, - мялся Гена, - вы простите, мне ехать надо, там операция в самом разгаре.

- Езжай, касатик, - она поставила бутыль в центр стола, - смотрите, аккуратнее с этими сявками! Чтоб их нечистый оприходовал! Девоньки, ну что вы там застыли?

Тая смотрела на свою соседку разинув рот.

- Можно я после зайду, Марья Степановна? - Гена с обожанием смотрел на старушку.

- Конечно, касатик, - кивнула она, деловито разливая по толстокожим турецким стаканам напиток, - и передай сынку со всем его отделом, чтобы "Rad Lable" больше мне не носили, дрянь, а не виски!

- Хорошо, Марья Степановна!

Гена улетучился, а мы присели за стол. Тая попыталась что-то сказать, но хозяйка её остановила:

- Выпейте-ка, ребятоньки для начала, вот, лимончики с солью, закусите. Они, правда, под текилу хорошо идут, но и сейчас неплохо будет.

Мы молча повиновались, на самом деле, все пошло прекрасно.

Когда мы, более-менее пришли в себя и очухались, Тая снова принялась расспрашивать соседку:

- Марья Степановна, а как вы догадались, что это не я к вам приходила?

- Таюшка, - старушка по беличьи погрызла дольку соленого лимона, - я же профессиональный художник-портретист...

Глядя на изумленное лицо Таи, я поняла, что с соседями надо дружить близко и плотно.

- Ты уж прости мое старушечье любопытство, но заглянула я в твою сумку, не утерпела! - Марья Степановна щедро плеснула в стаканы виски.

- Да ладно, чего уж там, - махнула рукой Тая, - теперь-то что...

- Ох, ну ничего не понимает эта молодежь! - старушка покачала головой, поднялась из-за стола, вышла из комнаты и вернулась с Тайкиной клетчатой сумкой. - Вот твое имущество! - с гордостью изрекла старушка. - Мне можно доверять! Все всегда в целости будет!

Мы с Таей переглянулись. Спотыкаясь и падая, мы кинулись к сумке, раскурочили её и... увидели глумливую улыбочку пузана, с которым уже всяко распрощались.

- А что же вы отдали мнимой Тае? - поинтересовался совершенно пришедший в себя после выпитого Влад.

- Такую же точно статую, - довольно улыбнулась Марья Степановна, - их вообще только три в СССР, одна была у моего Стёшеньки, вторую я в вашей сумке увидала. Вот и подменила от греха подальше, когда эта, что Таечку изображала, пожаловала.

Я уж не стала на глазах у старушки дергать пузана за хозяйство, чтобы удостовериться, что все сокровища в сохранности - он был достаточно тяжел... достаточно!

Сидя на ковре и прижимая к груди уродца, Тая, удивительно чувственным голосом пролаяла:

- Марья! Сепанна! Вы! Вы... Марья Степан...

И я твердо решила: завтра же покупаю торт и отправляюсь налаживать отношения со своей соседкой-пираньей... Завтра же!! Лучше прямо сегодня! Нет, сейчас!!!

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

- А кто ж в моей квартире сидит? - вспомнила я, наконец, и о своем бедном песике. - Там кто-то есть!