Суп из птичьих гнезд

Ушли незнакомцы довольно быстро, а мы так и досидели на лестнице до рассвета. Я крепко уснула, привалившись к стене, не раздражало даже близкое соседство с мусоропроводом, и проснулась оттого, что что-то холодное и мокрое ткнулось мне в щеку. Разлепив глаза, я увидела кудрявую пуделячью моську и мальчика с поводком в руке, с интересом разглядывающего нашу живописную скульптурную группу: Тая вообще спала прямо на грязном полу, подложив под голову сумку.

– Сколько времени, мальчик? – мой голос прозвучал как скрип несмазанных дверных петель.

– Восемь утра, – охотно ответил он. Пуделек тем временем принялся исследовать Таю, она не реагировала на мокрый нос, тычущийся ей то в лицо, то в шею.

– Спасибо, мальчик.

Я еле-еле поднялась на ноги и немного размялась, потом разбудила Таю. Она сонно жмурилась, зевала, непонимающе глядя по сторонам, а противный мальчик все стоял и рассматривал нас с большим интересом.

– Иди собачку прогуливай, – не выдержала я. – Описается сейчас.

Он нехотя поплелся вниз, то и дело оборачиваясь.

– Здесь в двух шагах есть круглосуточное кафе, – Тая, кряхтя, отряхивала джинсы от подъездной грязи, – пойдем, поедим нормально, кофе попьем.

Я даже застонала в предвкушении. Спустившись на Димин этаж, мы потоптались у дверей его квартиры, но позвонить так и не решились.

Маленькое грязненькое кафе на пять столиков с еще не протрезвевшей и не проспавшейся толком барменшей, показалось нам шикарным рестораном, никак не меньше! Понабрав с голодухи всего подряд, по списку и присовокупив к этому изобилию по две большие чашки кофе, мы присели за самый уютный столик в углу и минут пятнадцать были полностью поглощены нашим варварским завтраком.

– Надо позвонить твоей соседке, – я прикончила первую чашку кофе и принялась за вторую, кажется, ничего вкуснее в жизни, чем это варево я не пробовала. – Надо узнать, жива ли она? Кто-нибудь к ней приходил?

– Надо, – кивнула Тая, – но сейчас еще рано. Слушай, ты будешь доедать картошку?

– Да! – я отодвинула свою тарелку подальше от хищных Тайкиных лап. – Я все доем!

Насытившись, мы закурили и попытались адекватно оценить создавшуюся ситуацию.

– Тая, помнишь, мы прихватили с дачи Аристарха сигареты? На столе лежали, помнишь? У них еще очень специфичный вкус и запах, табак явно чем-то ароматизирован, а на пачке надпись, то ли «Анселон», то ли еще как-то.

– Ну?

– Те, кто приходили ночью к Диме, один из них закурил точно такую же сигарету.

– Подумаешь, – пожала плечами подруга, – мало ли кто такие сигареты курит.

– Не скажи, я все же склоняюсь к мысли, что к Диме приходил тот самый Тенгиз, который сидел за одним столом с Аристархом, тот самый Тенгиз, озабоченный поисками какого-то Шуры.

– Сена, – широко зевнула Тая, – нам-то что за дело до всего этого?

– Как это? – я совсем растерялась.

– А так, – наевшись и напившись кофе, Тая воспряла духом, ее лицо порозовело, а взгляд стал довольным и безмятежным. – У меня есть предложение. Давай поедем к тебе в редакцию, ты напишешь обо всем этом деле подробную статью, уверена, твой шеф просто с песнями тиснет такой материал в ближайший номер. И мы будем в безопасности.

– Не поняла.

Я действительно не поняла.

– К сожалению, пузана втихую стащить не получилось, каким-то образом сопливый свидетель уцелел, вот досада. Поэтому мы берем пузана, высыпаем из него золото и несем в милицию, вот и все. А предварительно заедем к тебе в редакцию. Расскажем об этой истории всем и каждому и тогда будем в безопасности.

И она, как ни в чем не бывало, принялась доедать салат «оливье».

– Насчет пункта «высыпаем золото» хотелось бы уточнить.

– Ну, никто же не знает, что там было у него внутри, – пожала плечами подруга, – бумажку можем оставить… нет, бумажку тоже заберем. Короче, сдадим милиции всех виновных!

– Мы понятия не имеем, кто и в чем виновен.

– Это не важно, – отмахнулась Тая, – просто расскажем все с самого начала, потребуем охраны…

– Ага, нам так ее и дали! По судам затаскают!

– Пусть лучше затаскают, чем прибьют где-нибудь потихоньку. Ты же видишь, как они оперативно действуют, аж дух захватывает.

– Не знаю, – я допила свой кофе и решила взять еще, – мне это все не нравится.

– А что ты предлагаешь?

– Не знаю.

– Вот именно.

В кафе вошли двое мужчин, заказали яичницу, пару пива и присели за столик рядом. Попивая кофе, я машинально рассматривала их. Один крепко сбитый, за тридцать, с короткой черной стрижкой, в дорогой кожаной куртке на меху, вяло ковырялся вилкой в тарелке. Второй, худощавый, светловолосый, с нервным подвижным тонким лицом, в куртке похуже, быстрыми глотками цедил пиво, и все время смотрел куда-то через плечо своему спутнику.

– О чем ты думаешь? – Тая обеспокоено смотрела на меня.

– Ни о чем, голова совсем пустая, ума не приложу, что делать. Позвони своей соседке для начала.

Тая кивнула и отошла к барной стойке. Похмельная барменша включила телевизор, и я уставилась в экран. Шли новости, я навострила уши – в последнее время новости стали моей любимой передачей. На этот раз про Аристарха Аверьяновича ничего не сказали, зато я услышала следующее: