Супер Американ Папа!

Кевин, наконец, отодвигает дверцу и тянет меня за руку к себе в кабину, тут же подхватывает меня под ягодицы и, вжав в стену, целует. Поток горячей воды обрушивается на нас, закрывая наши тела стеной прозрачных струек. Влажный язык мужчины исследует мой рот, руки сжимают попу. Я ощущаю его твердую плоть, давящую на половые губы. Я не хочу медлить, хочу, чтобы все случилось быстро и резко. Мне не терпится почувствовать его в себе, поэтому я шевелю бедрами и стону ему рот, чтобы он понял мои желания. Кевин хрипит в ответ и, слегка отстранившись, входит в меня до упора. Я царапаю его плечи от ощущения наполненности, которое прошивает меня, стоит ему оказаться целиком во мне. Мужчина начинает двигаться грубо и мощно, вдавливая меня в стену, кусая за шею и до боли сжимая пальцами бедра. Вода усиливает хлюпающий звук от трения наших тел. Я прикусываю губу, чтобы не стонать слишком громко, потому что помню, что в квартире мы не одни.

Упираюсь пятками в его поясницу, выгибаюсь, подставляя ему грудь. Он накрывает один сосок ртом и посасывает, будто слизывает сладкий крем с кекса. Наслаждение растекается во мне, устремляется за грани моего тела и души, моего сердца. Я тону в нем и мне не страшно захлебнуться. Я хочу утонуть. Хочу полностью состоять из него.

- Мари, - хрипит Кевин. – Ты пьешь противозачаточные? Хочу кончить в тебя.

Я машу головой, не в силах издать ни звука. Тоже хочу, чтобы он в меня кончил. Но дети – это слишком серьезно, и к тому, чтобы рожать, я точно не готова.

Он стонет, уткнувшись мне в шею, потом говорит:

- Нужно будет тебе начать пить, - голос его звучит приглушенно и измученно. Мне нравится осознавать, что ему тяжело сдерживаться, и что он получает такое же наслаждение от нашей близости, какое получаю я.

- Я начну. Обязательно. Ты только продолжай, пожааалуйста, - хнычу, чтобы он поскорее возобновил толчки. Кевин смеется, опускает меня на пол душевой, разворачивает попой к себе и сильно наклоняет. Его кулак собирает мои влажные волосы, а член резко толкается в мое тело. Я кричу от нетерпеливых агрессивных движений внутри, закрываю глаза, ныряя в бездну удовольствия. Чувствую, как разлетаюсь, разбиваюсь на осколки, скольжу ладонями по стене, но ухватиться не за что. Мужчина берет мои руки и заводит их назад, начинает двигаться еще резче, затем с хриплым рыком выходит, надавив на плечи, опускает меня на колени, тянет голову за волосы назад и погружает член мне в рот. Упругая струя спермы ударяется мне в горло, я сразу проглатываю ее, посасываю головку, наблюдая, как еще сильнее темнеют глаза мужчины, как напрягаются и расслабляются мышцы его лица. Кевин тяжело дышит. Его член все еще у меня во рту, головка упирается в небо. Он гладит меня по волосам и пристально смотрит. Ему это нравится… Нравится то, что он видит. Нравится смотреть…

- Хорошо, что я успел познакомиться с явлением русского мата, потому что без него описать все, что я чувствую сейчас, было бы гораздо сложнее, - тихо произносит Кевин, вытащив член из моего рта. Я смеюсь, потому что полностью с ним согласна. Я бы тоже сейчас крепко выругалась.

Он наклоняется и берет меня на руки. Целует в щеку, в висок, в губы.

- Ради такого, я даже готов специально отстроить душевую в своем офисе в Нью-Йорке.

А что? Неплохая идея.

Обнимаю его за шею и позволяю отнести себя в спальню, уложить на кровать, чтобы все повторить заново. Чтобы снова разлететься на осколки и утонуть в наслаждении.

30 глава

Маша

- Wow! You’re so beautiful! (пер. Вау! Ты такая красивая!)

Я улыбаюсь Джини, которая пораженно ходит вокруг меня, оглядывая платье со всех сторон. Новый год уже близко. Все готово к празднику. Я сделала девочке незамысловатую прическу, себе накрутила легкие кудри и нанесла макияж. Такие тщательные сборы для меня в новинку (а по моим меркам сборы действительно тщательные). Мне очень хочется выглядеть хорошо сегодня. Для Кевина и для самой себя. Хочется шагнуть в этот Новый год уверенной в себе и в своем новом будущем, которое я собираюсь построить с этим мужчиной и его дочерью.

Волнительно разглаживаю ладонями несуществующие складки на платье, глядя на свое отражение. Непривычный образ, слишком сексуальный, яркий и женственный. Такой красивой я еще никогда не была. В груди ощущается трепет и предвкушение: скоро я выйду из спальни, и Кевин увидит меня. Оценит ли он? Волнение усиливает осознание того, что под платьем тот самый комплект Эротиш Фрау, подаренный Люсей. Прошлой ночью мы занимались любовью неоднократно, но меня все равно будоражит мысль о том, что сегнодня Кевин увидит меня в этой бесстыдной вещице, и снимет ее с меня под громкие хлопки фейерверков за окном.

- Could you give me your red lipstick? (пер-д. Можешь дать мне свою красную помаду?) – спрашивает Джини, смешно дуя губки перед зеркалом. Потом поворачивается ко мне и показывает на мой рот, потом на свой и делает движение, напоминающее намазывание помадой. – I like it so much! (пер. Она мне так нравится!)