Супер «горничная»

— А ты не понимаешь, что я сюда прихожу не разговаривать с тобой? У меня работы выше крыши, и часы тикают…

— Не ершись, — подошел он ко мне вплотную, и снова мне некуда было отступать. На этот раз прямо за мной стоял пылесос. — Работа никуда не денется. И, если хочешь, я могу освободить тебя на сегодня от уборки.

— Не хочу! Что-то еще?..

— Мне вот даже интересно уже, ты со всеми так общаешься или только со мной? — усмехнулся Савелий и сделал ко мне еще один крохотный шаг.

— Только с тобой, — невольно выпалила и уперлась ему в грудь ладонью.

Жест тоже получился непроизвольный, и конечно же, Савелий этим воспользовался — сразу же припечатал мою ладонь своею и выпускать не собирался.

— Ну вот ты уже и на телесный контакт пошла. А почему только со мной?

— Потому что ты самый наглый и настырный из всех моих знакомых. Кроме того, терпеть не могу, когда без разрешения вторгаются в мое личное пространство.

— Так разреши, — проворковал он, склоняясь к моему лицу.

— И не подумаю. И отойди уже! — резко оттолкнула его я, так, что он едва на ногах устоял. Зато, мое личное пространство от него освободилось. Что за разговор? — обогнула я пылесос и встала так, чтобы тот оказался между нами. Теперь у Савелия не получится припереть меня.

— Да тут такое дело… — резко вдруг изменился Савелий. На лице его проступила неуверенность, а пальцами он зарылся в немного отросшую шевелюру. — Как выяснилось, мой дядя занимается благотворительностью местного масштаба — собирает гуманитарную помощь для детишек детдома.

— Какой молодец! Твой дядя явно благороднее тебя.

Зря я это сказала — как бы не относилась к Савелию, делать поспешные выводы не годится. Я же про него ровным счетом ничего не знаю. Но почему-то, когда вижу его, хочется обязательно сказать колкость. И правильно он сейчас разозлился — это поняла по брошенному на меня взгляду. Но виду, конечно, не подала.

— Может быть, но дело не в том, кто кого благороднее. А в том, что мне завтра нужна твоя помощь.

— Завтра? А ничего, что завтра суббота?

— Оплачу по двойному тарифу.

Ну вот зачем он это сказал? Еще вчера я бы отказалась от его денег и вынужденной подработки. А сегодня, после разговора с матерью, не могла этого сделать.

— Хорошо. Что надо делать?

— Ничего себе! — протянул Савелий. — Как легко ты согласилась. Я-то думал, что придется уговаривать тебя, обещать золотые горы.

— В следующий раз поломаюсь подольше, уговорил, — невольно рассмеялась. — Так что у тебя там?

— Завтра мне нужно съездить в детдом и отвезти детишкам подарки. А еще дядя просил поздравить директрису с днем рождения. А для этого ты должна сделать букет из роз, что растут в его оранжерее.

Что ж, дело и выеденного яйца не стоит. Можно и поработать, а вернее, подзаработать. А на побочный эффект — необходимость терпеть рядом с собой Савелия, придется закрыть глаза.

— Хорошо. Во сколько я должна быть тут?

— Давай с утреца. В девять нормально будет?

По субботам в девять я еще обычно сплю — люблю отоспаться в выходные. Но не страшно, если один раз изменю правилам.

— Хорошо! Я буду…

Глава 7

Вставать ни свет ни заря в субботу — издеваться над собой по полной программе. Но для закрепления результата издевки я еще и будильник завела на половину восьмого. Сегодня мне предстояла внеплановая работа. Именно работа — так я теперь приучала себя считать, когда отправлялась в дом дяди Савелия. Оставалось тихо сожалеть, что вместо хозяина там сейчас находится его смазливый и наглый родственник. Но к этому злу мне придется привыкать.

Вчера из разговора с Ирой я сделала вывод, что пребывание ее у бабушки еще может и продлиться. Старушка чувствовала себя плохо, с кровати пока не вставала, и ухаживать за ней было больше некому. Бабушке Иры я, конечно же, желала выздоровления, а самой Ире — скорейшего возвращения, как бы эгоистично это не выглядело.

Мама еще спала, а вот папу я застала на кухне и сразу же разозлилась.

— Пап, ну ты чего встал? Нельзя тебе пока еще.

— Можно, доча. Можно и нужно, — обнял меня папа и поцеловал в макушку. — Не волнуйся за меня — сегодня чувствую себя богатырем. Кофе будешь?

— Само собой. Без него не проснусь, — поцеловала и я его в щечку.

Папа любил варить кофе. Но только не на себя одного. И по будням никогда не варил его и не пил. А вот в выходные частенько практиковал. И я с детства больше всего любила проснуться в выходной позже всех, ближе к обеду, и налить себе из старенького кофейника с длинным носиком холодного и некрепкого кофе с молоком и сахаром — именно такой папа и готовил. Мама всегда фыркала, что его кофе пить невозможно, что он больше напоминает столовский кофейный напиток. А я его обожала.

— А ты чего так рано встала? — поинтересовался папа, вручая мне бутерброд с толстым куском колбасы.

— Да нужно по делам съездить.

— Алис, ты маму не слушай, я обязательно найду работу, — проговорил отец и посмотрел на меня немного сконфужено.