Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала

Работа Макса в ИККИ и МОПРе была продуктивной. Он обладал политическими способностями, имел большие знания, опыт и дерзновения, поэтому легко пробил себе дорогу и постепенно сумел занять ответственные посты. Принимал участие в узком Секретариате Секции Исполкома Коминтерна.

В письме на имя Благоевой (МОПР) руководитель Секретариата стран Центральной и Южной Америки при Икки А. Торрес сообщает о своей встрече в Мадриде с Ковальским, который намекнул ему о своей работе в советском консульстве, кажется, в отделе контрразведки.

Далее в письме указывается, что Ковальский был членом КП Аргентины и уехал из этой страны без разрешения ЦК партии.

При ознакомлении с имеющимся в ИККИ делом на Ковальского была подготовлена справка, в которой говорилось:

«…Находясь в Испании, Макс в 1936 г. был привлечен к работе резидентурой ИНО НКВД СССР и принимал участие в ряде острых литерных мероприятий. После проведения одного из них Макс в конце 1937 г. был переброшен в СССР…»

За время работы в Испании Макс положительно характеризовался бывшими работниками резидентуры Эйтингоном и Василевским. Так, 3/VІII-46 г. Василевский сообщал:

«…С Максом я познакомился в Мадриде в июне 1937 г. Там я его знал по имени Юзик. Это был молодой человек, около 23–30 лет, брюнет, смуглый, похожий на испанца или на южноамериканца. Он хорошо говорил по-испански и по-русски. По-моему, он знал еще английский и французский языки.

Как он попал в Испанию, мне неизвестно.

Для работы в резидентуре его привлек Швед (Орлов). Юзик очень скоро стал принимать участие во всех активных делах резидентуры и, главным образом, использовался по литерным делам. Он пользовался большим доверием у Шведа, а также его ближайших помощников Лимана[194], Талина[195], Крафта[196] и Пьера[197].

В Мадриде и в Валенсии он жил в доме резидентуры, появлялся открыто с нашими работниками, — все это говорит о том, что он был на правах кадрового работника резидентуры…».

О своей деятельности в Испании Макс сообщает, что в августе или сентябре 1936 года он без разрешения ЦК КП Аргентины действительно самовольно выехал в Испанию через Антверпен и Париж, где через своих старых товарищей он получил направление в Тулузу, оттуда по указанию мобилизационного комитета был направлен в Валенсию в распоряжение политбюро испанской компартии. По указанию Хосе Диаса и Кодовильи был направлен в качестве переводчика к представителю советского посольства Орлову.

Об этом в своей автобиографии Макс сообщает так: «в советском посольстве меня принял товарищ, фамилия которого, как я потом узнал, была Беляев[198]. Он мне устроил продолжительный и обстоятельный допрос: кто я, откуда, как попал в Испанию, почему говорю по-русски и по-испански, кого знаю и т. д. Он записал мои показания и попросил зайти на следующий день. На следующий день он представил меня Орлову, который сказал, что с этого дня я буду жить в советском посольстве, где мне дали комнату и куда я перенес в тот же день свой чемоданчик.

В течение следующей недели я ежедневно прочитывал все испанские газеты и к 10 часам утра передавал Беляеву сводку прессы на русском языке в двух экземплярах. Приблизительно неделю спустя Орлов и Беляев мне сказали, что я поеду в Мадрид в общество товарища Кириллова Николая Николаевича, распоряжения которого я должен выполнять в дальнейшем.

Приблизительно в течение месяца я работал в качестве переводчика, завхоза и шифровальщика при Кириллове. Ежедневно я шифровал отредактированную Кирилловым сводку о положении на фронтах и передавал ее по телефону в Валенсию Беляеву. Через месяц или полтора после этого я был вызван вместе с Кирилловым в Валенсию, где Орлов и Беляев мне сообщили, что в дальнейшем я буду выполнять ряд самостоятельных заданий по работе в Мадриде. В частности, мне было поручено установить личные связи с официальными испанскими органами безопасности, находившимися в Мадриде в руках социалистов и использовать их для наших целей. Кириллов вскоре был заменен Томом, а потом вместо Тома прибыл Паша и еще 5–6 наших кадровых работников, которые занимались подрывной работой, организацией партизанских отрядов, связью с нашими военными советниками, изучением доставленных мной материалов и выработкой директив. Что касается работы с Сигуридад, то она стала проводиться почти целиком через меня.

Вскоре я получил назначение на пост инспектора безопасности по расследованию особо важных антигосударственных дел и на основании этого руководил не только арестами, но и допросами шпионов, пятиколонников и прочих испанских преступников.

Передаю вкратце основные дела, которые прошли при моем непосредственном участии:

1. Ликвидация так называемых «домов», находившихся под опекой финского и перуанского посольства и поимки более 3 тысяч пятиколонников. Ликвидация наиболее опасных элементов.