Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства

В 2008 году Херст в обход своих основных дилеров — Ларри Гагосяна в Нью-Йорке и галереи «Белый куб» в Лондоне — выставил свои работы прямо из студии на аукцион в лондонском отделении «Сотби». Херст не заключал договора об эксклюзивной продаже со своими дилерами, но все-таки отправиться прямо на аукцион означало нарушить старейшее неписаное правило чести между художником и дилером: «Не кидай дилера своего».

По словам Фрэнка Данфи, тогдашнего управляющего делами Херста, его дилеры узнали об аукционе в утро официального объявления «Сотби». В интервью журналу The Economist Данфи передал, что сказал Ларри Гагосян: «По мне, это плохой бизнес. Он запутает коллекционеров. Зачем вам это надо?»

Ходили слухи, что потом «Белый куб» «слил» список двухсот находящихся у него непроданных работ Херста журналу об искусстве, чтобы отомстить за неуважение. Тим Марлоу, директор «Белого куба» по выставкам, отрицает, что галерея раскрыла список, но подтверждает, что у нее более ста непроданных работ. Другие дилеры для описания той мысли, что брендовый художник отправится прямо на аукцион, заимствовали название романа Тома Клэнси о ядерном терроризме «Все страхи мира». Считалось маловероятным, что Гагосян или «Белый куб» стали бы враждовать с Херстом из-за его прямого обращения на вторичный рынок; им пришлось принять участие в аукционе, чтобы не подвести клиентов, которые вложились в Херста, и чтобы не обесценить своих собственных запасов его работ.

Есть два вида операций с искусством. Во-первых, это первичное искусство, только что вышедшее из мастерской художника, которое впервые выходит на рынок через дилера, если у художника есть дилер. Во-вторых, это вторичный рынок, где предметы искусства, которые уже были кем-то куплены, перепродаются дилерами или аукционными домами. Не считая отдельных случаев (главным образом на китайских аукционах и «Филлипс де Пюри»), крупные аукционные дома не имеют дела с первичным искусством, которому меньше пяти лет (за исключением благотворительных аукционов). И они подавно не выставляют новых работ одного художника оптом. Торги Херста были первыми подобными торгами для крупного аукциона.

Почти все работы Херста, предложенные на продажу в «Сотби», были произведены техническими ассистентами специально для аукциона. (На тот момент у Херста работало 130 техников в шести студиях.) Среди них были заполненные формалином аквариумы с мертвыми акулами, зебрами, свиньями и теленком. Еще был такой же аквариум с «единорогом» — на самом деле жеребенком. Еще были шкафчики с лекарствами. Картины из кружочков, «вращательные» картины и композиции с приколотыми бабочками. 223 работы предварительно оценивались на общую сумму от 68 до 99 миллионов фунтов (от 122 до 176 миллионов долларов), торги проходили в аукционных залах «Сотби» на Бонд-стрит 15 и 16 сентября 2008 года.

Столько народу изъявило желание зарегистрироваться на посещение, что, помимо главного зала, «Сотби» открыл еще две приемные. Торги транслировали на телеэкране, а сотрудники передавали аукционисту ставки. «Сотби» пригласил нью-йоркского архитектора Питера Марино, чтобы превратить несколько подсобных помещений в роскошные кабинеты для размещения суперважных участников.

Аукцион, названный «Прекрасное навсегда в моей голове» (Beautiful Inside My Head Forever), открылся в тот же день, когда Lehman Brothers объявили о своем банкротстве. Телестанции показывали, как их сотрудники покидают лондонские и нью-йоркские офисы, держа в руках коробки с личными вещами, и сопровождали подписью «Черный понедельник». В лондонском Сити и на Уолл-стрит в воздухе витало какое-то зловещее предчувствие экономических невзгод; мир искусства волновался: что если аукцион провалится, он может пошатнуть весь рынок. Но когда участники занимали свои места в зале продаж, казалось, никто не волновался.

Херсту светила невероятная прибыль от аукциона «Сотби», как от внимания в прессе, так и от возможности получить за два дня больше чистой прибыли, чем за год продаж через дилера. «Сотби» отказался от комиссии, поэтому Херст забрал сто процентов цены, по которой ушли его работы после окончания торгов. «Сотби» получил премию покупателя с каждого лота и известность, потому что о торгах трубили по всему миру.

Печать трехтомного аукционного каталога обошлась «Сотби», как сообщалось, в 135 тысяч фунтов (240 тысяч долларов). Несколько комплектов дом отослал восьмистам клиентам в качестве комплимента. Те, кого не оказалось в списке привилегированных, могли купить все три тома за 90 фунтов (160 долларов). Тяжелым оказался не только аукционный каталог. Несколько аквариумов с формалином Херст покрыл золотом. Полы выставочных залов «Сотби» пришлось укрепить, чтобы они выдержали этот вес.