Супернова

– Не пристало тебе преклонять колени, никогда так не делай, – продолжал Ас. – Ни передо мной. Ни перед кем. Никто из нас никогда больше не встанет на колени.

Он медленно кружил, рассматривая обломки, повисшие в воздухе. Нова помнила этот взгляд со времен детства. Ас всегда смотрел на мир по-своему – он словно бы видел наборы кубиков, строительных блоков, секреты которых мог бы легко постичь, если бы захотел рассмотреть их поближе.

Его уверенность обезоруживала.

Он наконец снова стал самим собой.

– Друзья мои, – очень мягко начал Ас. – У меня никогда и в мыслях не было становиться королем, властвующим над своими подданными. Я никогда не хотел править. Но история указала мне на мои ошибки. Главный порок наших врагов – гордыня, а мой основной недостаток – апатия. Я недостаточно трудился для того, чтобы наставить человечество на путь истинной свободы. Я был чересчур пассивен. Довольствуясь малым и позволив всему идти своим чередом, я оставался в тени, в то время как другие захватывали власть. Но теперь мое предназначение очевидно. Сегодня – не день, когда я стану правителем, – он воздел руки к светлеющему небу. – Сегодня день, когда мы станем богами.

Лучи заходящего солнца отражались от стены собора и падали на Аса, освещая его фигуру. Он был ослепителен. Золотой, неудержимый.

Все они, замерев, смотрели, как Ас делал то, чего – Нова была в этом уверена – он прежде никогда не делал.

На этот раз он не уничтожал.

Он созидал.

Воссоздавал.

Это зрелище было похоже на катаклизм, запущенный в обратную сторону. Большие трещины в фундаменте собора соединялись и скреплялись воедино. Каменные стены сами собой отстраивались заново, ряд за рядом. Ровным строем, как солдаты, вставали высокие колонны, а сводчатые балки возносились высоко под купол. Осколки стекла, соединяясь, образовали галереи витражных окон вдоль каждой из высоченных стен. От этого зрелища захватывало дух.

Деревянные щепки собирались в скамьи, сиденья для хора и полированные перила. На всем западном фасаде не пропало ни единого фрагмента – каждый шпиль, каждая горгулья, каждая готическая арка, каждая фигура святого, все было воссоздано целиком и полностью.

Когда земля перестала дрожать, и грохот стих, оказалось, что Аса больше не видно – он остался внутри этого роскошного здания. Остальные столпились у главных дверей, богато украшенных резьбой, в точности такой же, какой Нова запомнила ее с детства: пшеничные поля, ягнята и безмятежность.

Никто не двигался. У Новы першило в горле и щипало глаза от поднятой во время восстановления пыли, но она старалась не моргать, боясь, чтобы все это не оказалось искусной иллюзией.

Слишком часто она слышала рассказы о разрушениях, причиненных городу Асом Анархией. В первые дни своего восстания он взрывал мосты, сносил целые жилые кварталы. Тогда его переполняли ярость и страсть. Он хотел, чтобы этот жестокий мир сгорел дотла.

Но оказалось, что шлем и силу Аса можно было использовать и для других целей.

Это было подлинное чудо.

Настоящий подарок судьбы.

С бешено колотящимся сердцем Нова поймала себя на том, что поглаживает звезду на своем запястье. Она была сделана из того же материала, создана руками ее отца, как и шлем. Девушка понимала, что в этой звезде тоже скрыта сила, так неужели и она способна на что-то столь же чудесное?

Фобия опомнился первым. Подняв лезвие косы, он плавно двинулся к парадному входу. Двери при его приближении распахнулись, и Нова не смогла бы сказать, кто ими управлял, Фобия или Ас.

Стряхнув оцепенение, она последовала за Фобией. Остальные, все еще оглушенные, потянулись следом.

Войдя в неф собора, Нова не удержалась и восторженно ахнула. Все было именно таким, как ей помнилось. Она чувствовала себя ребенком, пораженным и напуганным, той самой девочкой, которая много лет назад вошла под эти своды, зная, что ее жизнь разрушена. Как ни велико было ее горе, даже тогда у нее захватило дух. Она не осталась равнодушной к окружавшему ее великолепию. Каждая деталь собора поразила ее тогда и поражала до сих пор. Нова стояла, глядя ввысь – под купол.

Не хватало только одного.

Аса.

– Куда он подевался? – прошептала Хани, и по ее дрогнувшему голосу Нова поняла, что Ас никогда не делал ничего подобного ни при ком из Анархистов.

Внезапно со всех сторон раздался гулкий колокольный звон. Вошедшие начали переглядываться. Нарцисса и многие Отверженные держались посмелее, но спасенные узники Крэгмура настороженно толпились у входа.

Нарцисса была бледной, как белые каменные стены.

Даже Нове пришлось напомнить себе, что ей нечего бояться. Как и всем им. По крайней мере, Аса ей бояться не стоило. Поэтому она направилась к колокольне, путь к которой казался путешествием в давно забытые воспоминания.

Не зная, что им еще делать, остальные потянулись за ней.

К тому времени, когда они добрались до вершины винтовой лестницы, ведущей к колоколам, союзники тяжело дышали. У открытого окна стоял Ас, изучая раскинувшийся за пустырем город. Вдалеке над горизонтом возвышался Штаб Отступников.

Колокольный звон смолк.