Суперсыщик Калле Блумквист

Первой захихикала Ева Лотта. Ее громкое озорное хихиканье послужило сигналом для Андерса и Калле. Их буквально распирало от смеха. Они хохотали так, что согнулись почти вдвое. Они хохотали втроем до тех пор, пока, застонав, не схватились за животы.

– Ради всех святых, что это с ребятами? – смущенно спросил комиссар. Затем, повернувшись к Артуру Бергу, сказал: – Вот как, вы уже успели сплавить краденое? Но, полагаю, нам удастся вытрясти из вас все.

– Не надо… вовсе не надо все вытряхивать, – с трудом выдавил из себя Андерс, икая от хохота. – Я знаю, где оно. Оно в самом нижнем ящике комода на чердаке пекарни.

– Ну, а где ж они взяли это? – спросил комиссар, указав на жестяную коробку.

– В самом верхнем ящике комода!

Ева Лотта внезапно перестала смеяться и упала на край канавы.

– Мне кажется, девчушка потеряла сознание, – сказал полицейский Бьёрк, поднимая Еву Лотту. – Да и не удивительно!

Тут Ева Лотта с трудом открыла свои голубые глаза.

– Нет, это вовсе не удивительно, – прошептала она. – Ведь я сегодня ничего не ела, кроме одной-единственной булочки.

17

Суперсыщик Блумквист лежал на спине под грушевым деревом. Да, да, теперь он и вправду был суперсыщиком, а не только просто Калле! Это было написано даже в газете, и он держал ее в руках. «Суперсыщик Блумквист» – гласил заголовок, затем следовала фотография. На фотографии, разумеется, был изображен вовсе не тот зрелый человек с резко очерченными чертами лица и проницательным взглядом, как можно было ожидать, судя по заголовку. Однако лицо, выглядывавшее из газеты, было поразительно похоже на лицо Калле, но тут уж ничего не поделаешь! Фотографии Евы Лотты и Андерса также красовались в газете, хотя и немного ниже.

– Заметили ли вы, молодой человек, – спросил господин Блумквист своего воображаемого собеседника, – что вся первая страница посвящена лишь этому незначительному случаю с похищенными драгоценностями, делу, которое мне удалось недавно распутать, когда у меня нашелся часок свободного времени!

О да, его воображаемый собеседник, разумеется, это заметил и не находил слов, чтобы выразить свое восхищение.

– Верно, вы получили солидное вознаграждение, господин Блумквист? – предположил он.

– Да как сказать! – воскликнул господин Блумквист. – Разумеется, мне достался изрядный куш. Гм, я имею в виду, что я получил значительную сумму денег, но я тут же поделил их с фрекен Лисандер и господином Бенгтссоном, оказавшими мне немалую помощь в выслеживании преступников. Короче говоря, мы поделили десять тысяч крон, которые банкир Эстберг предоставил в наше распоряжение.

Его воображаемый собеседник всплеснул руками от удивления.

– Ну да, – сказал господин Блумквист и с видом небрежного превосходства выдернул травинку, – видите ли, десять тысяч крон – тоже деньги. Но должен сказать вам, молодой человек, я работаю не ради презренного металла. Единственная моя цель – искоренение преступности в нашем обществе. Эркюль Пуаро, лорд Питер Уимси и ваш покорный слуга… Да, нас все еще несколько человек на свете, не желающих допустить, чтобы уголовный мир одержал вверх!

Воображаемый собеседник чрезвычайно верно подметил, что общество в большом долгу перед господами Пуаро, Уимси и Блумквистом за их самоотверженный труд на службе Добра.

– Прежде чем расстаться, молодой человек, – сказал суперсыщик, вынув трубку изо рта, – я хочу сказать вам еще одну вещь! В преступлении нет смысла. «Честность – превыше всего» – это однажды сказал мне Артур Берг. И надеюсь, он осознает это, в какой бы тюрьме он сейчас ни сидел! Во всяком случае, у него много лет впереди, чтобы разобраться в этом вопросе. И подумать только, дядя Эйнар, гм… Эйнар Линдеберг, такой еще молодой человек – и уже вступил на преступное поприще! Да послужит эта кара к его же благу! Потому что, как я уже говорил: «В преступлении нет смысла».

– Калле!

Ева Лотта просунула голову через дыру в заборе.

– Калле, чего ты тут валяешься и пялишь глаза на небо? Перелезай к нам в сад, а? Мы с Андерсом собираемся в город!

– Прощайте, молодой человек! – произнес суперсыщик Блумквист. – Меня зовет фрекен Лисандер, и, кстати, она именно та молодая дама, с которой я намереваюсь вступить в брак.

Воображаемый собеседник поздравил фрекен Лисандер с таким выбором супруга.

– Да, но фрекен Лисандер, разумеется, об этом еще не знает, – признался суперсыщик и поскакал на одной ножке к забору, где его ждали вышеуказанная фрекен вместе с господином Бенгтссоном.

* * *

Был субботний вечер. Все дышало глубочайшим покоем, когда Калле, Андерс и Ева Лотта медленно брели по Стургатан. Каштаны уже давно отцвели, однако в маленьких садиках щеголяли своей красотой розы, и левкои, и львиный зев. Дети выбрали дорогу вниз, к кожевенному заводу.

Хромой Фредрик был уже пьян и стоял там в ожидании полицейского Бьёрка. Калле, Андерс и Ева Лотта немного задержались, чтобы послушать рассказы Фредрика о его жизни. Но потом они двинулись дальше, к Прерии.