Супргуа Архангела (СИ)

Он взял Елену под свой контроль, подавив волю своей, выкручивая её тело так, как она никогда бы не сделала сама и, дав ей возможность расправить крылья, чтобы найти баланс, чтобы не упасть в воду. Через долю секунды, её разум вновь принадлежал лишь ей. Всё произошло так быстро, что она не успела ничего почувствовать, кроме адреналина, проносившегося по венам. Поднявшись и вновь выровнявшись, Елена выдохнула. В их первую встречу, Рафаэль сказал: «Я могу заставить тебя ползать, Елена. Правда, хочешь, чтобы я заставил тебя встать на колени?»

— Я думала, что теперь ты такое со мной не можешь, — прошептала она вслух, зная, что он все ещё связан с ней. — Считала, что теперь у меня есть щиты.

«Есть, но ты должна стараться их держать поднятыми. Во время паники это сложно».

— Чёрт. — Она поняла, что запаниковала. Для неё полёт всё ещё в новинку… и ужас падения был настолько рефлекторным, что было трудно удержать логическую мысль, столкнувшись с этим страхом.

Поравнявшись с Еленой, которая летела, шокировано напрягая мышцы, Рафаэль приблизился и направил их домой. Казалось, они летели вечность, но, наконец, она приземлилась на землю у их дома. Рафаэль оказался рядом мгновение спустя и поддержал, когда Елена качнулась.

— Спасибо, — выдохнула она, упираясь ладонями в бедра, когда он отпустил её. — Не за это, — она посмотрела ему в глаза, — а за то, что было раньше.

В его глазах пульсировало удивление.

— Я думал, ты будешь злиться.

— Я не глупая. Упрямая, но не глупая. — Выпрямив спину, она выдохнула. — Мне не нравится не то, что я ещё уязвима перед тобой, а то, что это ещё не скоро изменится. — Она приняла Архангела, как возлюбленного, понимая разницу в силе между ними. — Ты знаешь, что я буду до последнего вздоха сопротивляться тебе, если ты в повседневной жизни станешь меня принуждать. А то, что произошло над рекой… — У неё быстрее забилось сердце от воспоминаний, — это не повседневность.

В это мгновение, унося последние слова с губ и чуть ли не отрывая крылья от тела, пронёсся порыв ветра. Рафаэль прижал Елену к себе, защищая и укутывая их в свои крылья.

«Чувствуешь?»

Не двигаясь, она сосредоточилась. Ветер… в нём этот аромат. Слабый. Едва уловимый. И настолько необычный, что Елена не могла точно определить, что это за аромат… лишь то, его же она учуяла в момент падения в реку. Что это такое?

«Редкая чёрная орхидея, найденная в тропическом лесу Амазонки».

Елена задрожала.

— Это правда она?

«Кажется».

Когда ярость ветра, наконец, стихла с последним порывом, Елена подняла взгляд и убрала пряди цвета полуночи с лица Рафаэля, открывая невероятную мужскую красоту, которая могла заставить смертных плакать.

— Она ещё не так сильна. — Все длилось не более минуты.

— Нет.

«Но, похоже, она заметила мою супругу».

— Господи, я сегодня торможу. — Этот порыв ветра над Гудзоном не был случайностью, а порывом, который должен был опрокинуть её и направить на полной скорости в воду, ломая все кости. — Она в сознании?

Рафаэль покачал головой.

— Пошлю Джессемайю разузнать, — проговорил он, говоря про женщину, которая была хранителем ангельских знаний, их истории… и самым добрым ангелом, которых Елене довелось встретить. — Пошли, поговорим внутри.

Они вошли в дом и направились в библиотеку, которая была отрадой для души Елены. В первый свой визит сюда, она видела только книги на настенных полках, камин слева и великолепный деревянный стол, и стулья у окна. Но, как и во всех комнатах ангелов, здесь был высокий потолок — само произведение искусства — деревянные балки которого были вырезанные с кропотливым вниманием к деталям и инкрустированные тёмными вкраплениями, идеально вписанные и подходящие.

— Эйдан?

— Нет, — ответил Рафаэль, прослеживая за её взглядом. — Это сделал человек, мастер своего дела.

— Поразительно. — Она подумала, как, должно быть, возгордился человек, построив такую комнату для Архангела.

Рафаэль до странного нежно провёл рукой по её волосам.

— Архангел?

— Сейчас я сильнее, чем тогда, когда Калианна исчезла. — В его словах была боль от воспоминаний. — Но я всё ещё её сын, Елена. На тысячи и тысячи лет моложе.

Елена мотнула головой.

— Ты младше Урама, но его одолел же.

— Моя мать превосходит и Урама и Ли Дзюань. — От его слов по спине Елены побежал холодок ужаса. — Десятки тысяч лет она жила архангелом. И неизвестно кем стала.

Вспоминая, что Ли Дзюань сотворила с Пекином — запах дыма и смерти, который, как говорили, витает над кратером, чем когда-то был живой, густонаселённый город — Елена почувствовала, как сердце сжимают тиски страха.

— Рафаэль, она не знает, кем ты стал.

Выражение лица её архангела не изменилось, но она знала, что он её услышал.

— Джессемайя, — произнёс он, — сказала, что, вероятнее всего, Калианна сейчас в состоянии полусна. Она вроде как в сознании, но может не осознавать, что делает.

— Она считает это всё сном?