Супруга с опытом работы

– Катарина, – позвала я секретаря. – Что ты думаешь о лэрде делла Брушен?

– Я собрала сведения о нем, как вы приказывали. Вот, – девушка положила листок мне на стол. Так, что там?

Родился в Мильрейне. Двадцать пять лет. Осиротел в десять. Одаренный, уровень шестой. Прибился к семье делла Брушен с помощью двоюродной сестры, которая вышла замуж за барона. А, так он даже не урожденный Брушен? А как его настоящая фамилия? Кров ему предоставили, но на учебу денег пожалели. Закончил школу домашней прислуги?! Официант? Стюард? Бармен? Дополнительные специальности: собутыльник-компаньон. Накопил денег самостоятельно, поступил в школу младших судейских чиновников, через год сдал экзамен на помощника дознавателя. Два года при городском суде Мильрейна, перевод в столицу.

Я побарабанила пальцами по столешнице. Шестой уровень, надо же. Зарытый в землю талант. В академию берут, начиная с четвертого. У Ромео всего второй. Школа прислуги, какая насмешка судьбы. Каково ему было жить, зная, что он способен на большее? Менее талантливые ровесники поедут учиться, станут магами, а он – нет? Идеальный объект для манипуляций: слегка разжечь честолюбие, указать на блестящие возможности и направить в нужную сторону. Из заштатного городка в столицу? И у кого же он там был дипломированным собутыльником-компаньоном, у Главного судьи?

Подошла к подробной карте Элизии и нашла на севере крохотный кружочек. Твою мать! Как же я упустила! Обитель. Половина жителей Мильрейна работает на Обитель, обрабатывая ее поля и сады, растя скот и занимаясь ремеслом. Привет от Примаса, вот кто наш милый Гвеналь.

Сыграть на чувствах обиженного мальчика, поманить его перспективами, обласкать и вылепить преданного помощника. Разумно. И просто. В случае провала Лилиан начинает действовать делла Брушен. Или оба работают одновременно.

– Лира Катарина, вызовите начальника стражи, – приказала я и села писать приказ об аресте Гвеналя делла Брушен. Хотелось поиграть, походить по краешку, докапываясь до правды, подразнить парня, но, если в дело замешан Примас, рисковать не стоило. И медлить – тоже. Тут уж не до игр. Мало ли какие у него артефакты и чему его могли обучить, с его-то уровнем! Вот думаешь, что пригрела на груди безобидного ужика, а это оказывается, черная мамба[6].

Ринальдо внимательно прочитал приказ. Нет, он не позволил себе ничего выразить на лице. Но все же переспросил:

– Блокаторы? Допрос второй степени?

– Неясно написано? – я злилась. На себя, в основном. Самой мальчика было жалко под пытки отдавать. Ромео будет страдать. Ну, хотя бы людям придумывать ничего не надо, станут считать меня ревнивой злобной дурой. В облик королевы это вполне вписывается. Нет ничего логичнее устранения соперников. А благосклонность консорта к неизвестному чиновнику при дворе заметили, тут люди глазастые.

– Прикажете немедленно выполнять или отсрочить?

– Выполняйте. Арест произведите поаккуратнее, желательно, чтоб мой муж не присутствовал. Максимально вежливо. Чтоб он понял, что его ведут в тюрьму перед дверью камеры, не ранее. Необученный сильный маг нам полтюрьмы может разнести от испуга. Через полчаса пройдем на полигон, посмотрим, каких успехов достигли кандидатки в мои фрейлины.

– Будет исполнено, ваше величество, – Ринальдо щелкнул каблуками. Хорошо ему, приказали – выполняй, а мне тут мучайся угрызениями совести. Королевам совесть не положена, а вот же, ноет, зудит, беспокоит, как камешек в туфельке.

На полигоне царило веселье. Одетые в холщовые штаны и такие же куртки девушки преодолевали полосу препятствий. Если дистанцию для бега и бревно длиной пять метров, шириной десять сантиметров они еще кое-как преодолевали, то трехметровый деревянный щит с выступами не осилила треть конкурсанток. Одна зависла наверху и отказывалась слезть, намертво вцепившись в опору. Но после щита было самое интересное! Яма с жидкой грязью, накрытая сеткой.

– Бедняжки, – с болью в голосе сказала Катарина.

– Поверь мне, грязь легко смывается, – хмуро сказал я, прищуриваясь.

– Лэрд деи Сондерс подал жалобу, – объяснила Катарина. – Я приготовила ответ.

– Что написала?

– Что мы насильно никого не держим, а ответственность работы фрейлины такова, что изнеженные слабонервные особы нам не подходят.

– Правильно, – одобрила я. – Деи Сондерс, Сондерс. А! Департамент иностранных дел. Вот кто у нас не посещает обязательные оргии, наглость какая! Еще и жаловаться смеет.

– Его старшая дочь Эвелин была фрейлиной при короле Дориане, напомнила Катарина. – А младшая вон, выползает из-под сетки. Ее имя Магали́.

Синеглазая брюнетка, с ног до головы в грязи, гордо задрала нос и подошла к сержанту. Первая и пока единственная.

– Честолюбия и упорства ей не занимать, – пробормотала я с невольным уважением. – Ну и семейка. Сержант! – крикнула я. – Снимите уже с щита это пугало, она разогнала своими воплями всех птиц в парке!

За ногу двое гвардейцев стянули несчастную.

Девушки выстроились неровной шеренгой. Грязные, потные, растрепанные. Глаза злые.