Супруги по завещанию (СИ)

Но сейчас я не могла сосредоточиться на их словах. Вообще не могла не на чем сосредоточиться. Перед глазами продолжало плыть, превращая бальный зал в круговерть из пестрых, ярких точек. Тело бросило в жар, дыхание участилось. В груди стало тесно, и заботливо затянутый супругом корсет сейчас только мешал, не давая вдохнуть глоток воздуха полной грудью. А кожа стала такой чувствительной, что я сквозь слои одежды чувствовала жар, исходящий от ведущего меня прочь герцога. Прикосновение ткани к горящей коже так раздражали, что хотелось немедленно скинуть с себя платье и облегченно выдохнуть. На лбу выступила испарина, и я подумала о том, что идея выйти на свежий воздух не такая уж и плохая.

— Чем вы меня опоили? — хрипло поинтересовалась я, облизывая вмиг пересохшие губы.

Ощущения были похожими на то, что я испытывала с герцогом Гейрлейвом в кабинете министра. Но лишь на самую малость. Сейчас они были в разы, в десятки раз острее.

— Я? — удивленно вскинулся герцог Камерон, — Леди Гейрлейв, к чему такие голословные обвинения? Я всего лишь подал вам бокал с напитком, который проносил мимо официант. Если и стоит предъявлять претензии, то к нему.

Я слабо улавливала смысл сказанных министром финансов слов. Мысли то и дело возвращались к жарким картинкам из чужого кабинета, запуская по телу новые волны жара и…предвкушения.

И лишь усилием воли мне удалось оторваться от сладостных воспоминаний и сосредоточиться на словах герцога Камерона.

— То есть, вашим слугам разрешено опаивать гостей?

Мне даже хватило сил сформулировать и произнести вслух вопрос. Только я не узнавала собственный голос, который сейчас охрип так, что каждое произнесенное слово мне давалось с большим трудом.

— Леди Гейрлейв, вы не в себе и оскорбляете меня своими грубыми предположениями, — возмутился мужчина, — Но я прощу вам эту маленькую оплошность. Пойдемте, вам нужен свежий воздух.

Мы уже вышли из бального зала, и герцог Камерон попытался потащить меня к выходу силком. Но я уперлась каблуками в мраморный пол, перехватила руку, сжимающую мою талию, и попыталась вырваться.

— Пустите! — воскликнула я, — Я вполне могу идти сама.

— Как можно, леди Гейрлейв? — вздохнул министр, не желая слушать моих слов и с легкостью удерживая меня, словно в капкане, — Если вы не устоите на ногах и поранитесь, то ответственность перед герцогом за ваше состояние буду нести я.

— Да сколько можно? — возмутилась я, прилагая все больше усилий для того, чтобы обрести свободу, — Оставьте меня здесь, и я дождусь Алмира.

Меня раздражала навязчивость хозяина вечера, его слова, прикосновения. Да и он сам пугал меня до чертиков. Больше всего сейчас мне хотелось оказаться как можно дальше от него, расшнуровать дурацкий корсет, скинуть с себя одежду и опуститься в прохладную, успокаивающую воду.

А вместо этого я вынуждена спорить со странным и скользким герцогом, который тащит меня непонятно куда. И ведь не закричишь, привлекая к себе внимание. Нет, попытаться, конечно, стоило. И тогда с большой долей вероятности мне бы удалось избавиться от навязчивого внимания герцога Камерона.

Вот только этот скользкий тип выкрутит все так, что виноватой останусь я. И тогда меня ждет сначала скандал, потом позор и нежелание видеть мою персону в высшем свете столицы. И если бы это касалось только меня, такой бы расклад меня более, чем устроил. Но сейчас я жена герцога Гейрлейва, и как он отнесется к моей вольности остается только гадать.

Хотя вместе с раздражением внутри меня закипала и злость на новоиспеченного супруга. Где его носит, когда меня тут опаивают все, кому не лень? Хорош же муж, использовал в своих целях и оставил на произвол судьбы в потенциально опасном месте. От него поступков так и веет трепетной любовью и заботой. Или это я такая везучая, что везде могу найти приключения?

Немногочисленные гости, гуляющие за пределами бального зала, начали заинтересованно коситься на нашу возню. Пусть мы с герцогом Камероном разговаривали не громко, но внимание успели привлечь.

И не успела я обрадоваться такому раскладу, как герцог раздраженно дернул щекой, сдавил мою талию так, что мне выбило весь воздух из легких, и уверенно потащил к выходу из особняка, не обращая внимания на мое недовольство.

Стоило мне оказаться на свежем воздухе, как почти сразу полегчало. Дышать стало проще, а прохладный ветер смог немного остудить горящую кожу лица и тела. И облегченно выдохнув, я почувствовала, что могу спокойно стоять, не стремясь никуда завалиться. И даже мысли стали яснее.

Но глупо было надеяться, что герцог Камерон стремится облегчить мое состояние. Он, словно и не заметив изменений, продолжил тянуть меня вглубь сада с невозмутимым видом.

— Вы думаете, я поверю, что вы не причем? — зашипела я на него, — Ваша фраза, сказанная в бальном зале, носит весьма недвусмысленный характер.

— Не понимаю, о чем вы, — невозмутимым тоном отозвался министр.