Суровые ведьмины будни

- Благодарю тебя, - вдруг произнес ночной, обращаясь к моей наставнице.

- За что? - неподдельно удивилась Туся, отнимая бокал от губ и ожидающе глядя на демона.

- За то, что узнала и привела ко мне моего сына. Я не знал о его существовании и ничем не мог помочь. А если бы узнал Азаир - не сносить бы мальчику головы. - Киран говорил совершенно серьезно, чуть грустно, без тени былой иронии в голосе.

- Он знает, - перебила его наставница, - и это он сообщил Маркусу, кто его отец.

- Знает? - Буре эмоций, оживившей совершенный камень лица, можно было лишь удивиться, - И не убил его?

- Нет, как видишь, - тон Туси был издевательски спокоен, - лишь назначил моим телохранителем.

- Что почти одно и то же, - съязвила я, протягивая стакан, - Наливайте!

После очередного чока я решила, что могу прояснить некоторые, не дающие мне покоя моменты.

- Когда ты узнал, что Маркус - твой сын? - на 'ты' я перешла самым естественным образом, даже не заметив этого.

- Увы, слишком поздно. - Киран вновь выглядел отстраненным и задумчивым, и… чуть виноватым, - лишь когда его кровь смешалась с моей.

Описание этой сцены я помнила. Маркус, принявший на себя первый удар катара, предназначавшийся моей подруге, ее контратака и… в результате то, что мы сейчас имеем: два тяжелораненых, доверительно беседующих о том, как они друг друга едва не убили.

- А в крепости я вновь ощутил его присутствие. Это ведь он разрушил Северную башню?

- Он, - кивнула Туся, - способный мальчик. Почему де'Харн тебе ничего не сказал? Ведь он сразу понял, кто такой Маркус.

- Де'Харн был моим единственным реальным преемником. До его появления.

- Все как всегда, - философски резюмировала Кася. Она на время оставила свои попытки соблазнить Ночного, очевидно, поняв, что пока животрепещущая беседа не закончится, на его внимание рассчитывать ей не приходится.

- В любом случае, сегодня удачный день. Я обрел сына и нашел вас, - взгляд Кирана утратил задумчивость, вновь зажигаясь нездоровым энтузиазмом.

- Ну, с этим можно поспорить, - съязвила я, подавляя очнувшуюся тревогу, - Маркус от вашего родства, знаешь ли, не в восторге. Как и мы - от этой встречи.

- Зато я безмерно рад, - показал клыки предводитель местного демонства, - теперь у меня есть наследник и три ведьмы.

- Ну, насчет 'Есть' ты явно преувеличил, - от вновь проснувшегося страха я оскалилась не хуже него, - ты нас поймай вначале.

- Непременно, моя леди. И очень скоро. Разве я могу позволить себе заставлять вас ждать? - многообещающе улыбнувшись, он вновь завладел моей рукой, провоцируя, скользнул губами до запястья. Хам! Я выдернула ладонь из нежного, но властного захвата и вцепилась в вилку, как в последнюю надежду. А что? Ежели ее грамотно использовать…

Туся поспешила прервать наше милое общение и вкрадчиво поинтересовалась, уводя разговор от нежелательной темы.

- Зачем тебе три ведьмы? И почему именно мы?

- Не просто ведьмы, а три Дара - Жизнь, Кровь и Прорицание. Это величайшая редкость среди людей. Прорицание еще встречается, а два других Дара - практически никогда. Вы уже слышали о пророчестве?

Мы молча кивнули. Уж очень хотелось услышать интерпретацию этого шедевра местной словесности в исполнении противостоящей стороны. Увы. Демон сразу перешел к изложению своего взгляда на способ его осуществления.

- Я объединю вас собой, своей кровью и исполню пророчество. - Застарелая боль и ярость, отчаянье и надежда бешеным вихрем рвались за оковы самообладания. Их еще нельзя было увидеть на непроницаемо решительном лице, но невозможно было не почувствовать.

- А ты уверен, что его результат тебе понравится? - от непроизвольного страха, вызванного его притязаниями, я начала грубить, - И ты сможешь сохранить власть?

- Мне понравится результат, - категорично отрезал Киран, но безупречные губы дрогнули в горькой усмешке, а ресницы опустились, пряча выражение глаз, - особенно если условием его достижения является общество таких милых дам, - резкость сменилась мягкой иронией, достаточно отстраненной, чтобы вызвать сомнения в ее объекте. На мгновение мне показалось, что он иронизирует над самим собой.

- Оно уже исполняется, - возразила Туся, стоически пропустив последнюю реплику мимо ушей, - разве ты не видишь?

- Да, исполняется, - дикая смесь боли и радости плескалась в голосе. - Двести лет я ждал этого, и сейчас никому не позволю помешать.

Странно… не может же он не понимать, что исполнение пророчества будет означать конец клана Ночных, как государства. И власть он сохранить не сможет. Хорошо, если отправится только в изгнание, а не прямиком на плаху, или куда тут у них отправляют государственных преступников. Или его самонадеянность простирается до уверенности, что он объединит оба клана под своей рукой, свергнув Азаира? Непохоже. Не предвкушение торжества, а готовность к самопожертвованию звучит в каждом его слове.

Так почему же он так стремится к этому?