Суровые времена

– Если кто спросит, – продолжал я, – этих людей здесь никогда не было.

– Но…

– Выполняй. Большую часть провизии пусть забирают. Нас шайка Госпожи подкормит.

Я очень на это надеялся.

Рыжий взглянул на Сари. Похоже, все считали ее причиной всего, что я делал!

– Ну, ты у нас командир… Мне во все это вникать не положено. – Он пожал плечами. – А ей как объяснишь?

– Никак.

Я отправился туда, где Буббадо держал в осаде патруль Лебедя.

Сари двинулась За мной, задержавшись лишь, чтобы подхватить на руки То Тана.

– Оставайся здесь, – сказал я.

Она непонимающе смотрела на меня, словно внезапно оглохла. Я сделал несколько шагов. Она двинулась за мной.

– Ты должна остаться со своими. Слегка улыбнувшись, она покачала головой. Хонь Тэй явно была не единственной ведьмой в этом семействе.

– Кы Гота…

Что тут началось!

– Ты! Солдат Тьмы! Ты рушить ее, теперь это не хватит тебе хорошо? Жестокий ведьма быть моя мать, но…

Дальше ее лопотание сделалось совсем непонятным, но тише от этого не стало. Я взглянул на Там Дака. Тот был все так же непроницаем, однако я мог бы поспорить на собственное место на небесах, что он едва удерживается от смеха.

– Ну ладно. Рыжий! Выясни, что принадлежит Сари, и проследи, чтобы все это осталось в нашем шатре. Идем, женщина.

Глава 80

– Не удивительно, что ты вернулся, – пробормотал Лебедь, едва завидев меня.

– Руки не тяни, очаровашка. Эй, кто там есть из нюень бао! Повидайте Там Дака, это важно! Таглианцы, ступайте к Рыжему из Черного Отряда! – Я обратился к Лебедю. – Вот и все. Мы выставили нескольких стрелков. Так, на случай чего. Он отвел взгляд от Сари.

– Эх, жаль. Вляпался ты, значит, в это… У него хватило учтивости высказать свое замечание по-форсбергски.

– Это точно. Что тут творится? Я проснулся наутро, после того как мои ведьмаки испытывали меня, и узнал, что кое-кто, оказывается, порылся в моей голове и перемешал память. Я узнал, что вернулся в эту адскую кухню охотиться на крыс и драться с людоедами, тогда как, так сказать, друзья мои сидели тут и ни звуком не намекнули, что Тенекрут мертв. Лебедь тупо воззрился на меня:

– Но… Ты же об этом знал, Мурген! Ты же был здесь, когда мы кончили этого ублюдка. И после еще неделю здесь сшивался!

– Убили?

Солнце клонилось к закату.

– Так это не ты настоял на возвращении? Она сказала, что…

– Нет, не я. Когда я обнаружил себя на пути обратно, то думал, что бежал от Хозяина Теней. И был совершенно уверен, что никого из вас не нашел…

Чем больше я старался разобраться в ситуации, тем сильнее все запутывалось.

Кто-то закричал на языке нюень бао. Значит, бойцы мои не подчинились приказу. Другой голос позвал по-таглиански:

– Господин Мурген, подойди к нам, пожалуйста!

– Я не знаю, что там у них, – сказал я Лебедю. – Но ты лучше не двигайся с места. Они – народ нервный.

– Делать мне больше нечего…

– Я – серьезно. Они жутко всего боятся. Если б ты эти месяцы прожил в Дежагоре, то понял бы.

Поднявшись по пологому склону, я увидел таглианца, присевшего в какой-то скрюченной позе рядом со стоявшим на коленях нюень бао лет пятнадцати. Мальчишка указал вдаль, горя желанием первым сообщить дурную новость.

Над Дежагором поднимался новый столб дыма. Насколько я мог судить, как раз над северным барбикеном. Похоже, там шел бой.

Лиловая вспышка подтвердила, что и Одноглазый с Гоблином не сидели сложа руки.

Очевидно, Могаба пытался отвоевать барбикен.

Над Западными Воротами тоже видны были сполохи.

– Чтоб его, этого Могабу… Спасибо, ребята. Хотя мы все равно ничем не можем помочь. – Я от души надеялся, что Гоблин с Одноглазым как следует всыпят Могабе. – Идите теперь в лагерь. Дела не терпят.

* * *

Госпожа находилась в отлучке. Нож, оставленный за старшего, просто сидел на месте да подбирал беженцев из Дежагора, не позволяя им вернуться в город и разнести слухи о Тенекрутовой гибели. В этом он сам признался.

– Она так велела.

В отличие от всех прочих в лагере, он остался равнодушен к Сари.

– Ее счастье, что уехала, – буркнул я. – Я бы ее так выдрал…

Раз уж ничего больше не происходило, я просидел с ним, Лебедем и Махером дотемна. Кто-то приволок То Тану щенка, чтоб было с кем играть. Наконец я сказал:

– Ну что ж, пойдем-ка мы к своим. А то уже небось беспокоятся.

– Не выйдет, приятель, – сказал Махер.

– Она сказала: без всяких исключений, – согласился Нож.

Вся теплота отношений разом улетучилась. Я объяснил каждому в отдельности, что подумают нюень бао. Махер с Лебедем отвели взгляды. Нож почти не колебался.

Сари, казалось бы, не тревожилась. Наверное, после Дежагора трудно себе представить, что может обернуться и хуже.

Она даже улыбалась:

– Загон-то тот еще не снесли? Эту Часть предыдущего визита я помнил прекрасно.

– Мы тебя поудобней устроим, – посулил Нож.

– Я тебе покажу твою спальню, – вызвался Махер.

Когда мы отошли подальше, Лебедь, полагая, что нам уже ничего не слышно, сказал:

– Видал? Жутковатая дамочка…

Я взглянул на Сари. Она тоже слышала его слова, но лицо ее не сказало мне ничего.

Если Нож и ответил Лебедю, то говорил значительно тише.