Суррогат мечты

Какое-то время Таченко и Чебурной стояли в воде, не смея даже шевельнуться. Они ни о чем не думали, не шевелились, застыли, как статуи, подняв кверху грязные, мокрые лица, страшные, чудом выжившие, но еще даже не верящие в это. Из квадрата наверху, как из окна, проливался мутный свет. Длинные черные нити копоти порхали в воздухе, оседали на ослизлые стены, поверхность воды, кожу людей, но ни первый, ни второй не пытались даже стряхнуть их. Первая мысль, промелькнувшая в голове Анатолия была: «нельзя их касаться. Это ведь души тех, кто сгорел там, наверху. Почему-то черные»

-Жив? – спросил лейтенанта Анатолий и сам удивился хрипу своего голоса.

-Жив, - кивнул Чебурной. – Спасибо. Второй раз жизнь спасли.

Таченко достал из кармана радиометр, включил его. Приборчик был запаян в противоударный и влагонепроницаемый корпус, и потому купание в воде он перенес легко. Монохромное табло засветилось, по нему пробежали циферки и, в конце концов, показали фон: немного повышенный, но в целом вполне допустимый. Ничего страшного. Анатолий зачерпнул в ладони застоявшейся, пахнущей тиной воды и протер мокрыми руками лицо, как бы стирая налет ужаса, пережитого только что.

-Как выбираться будем? – поинтересовался Чебурной.

-Подсади, - распорядился Анатолий. – Встань на упор, я попробую вылезти.

Чебурной прижался спиной к стенке, сцепил пальцы рук «ступенькой», а капитан, упираясь плечами в противоположную стену, используя Чебурного как своеобразную лестницу, полез вверх. Дальше, когда пришлось убрать ногу с плеча лейтенанта, капитан «расклинился» в колодце собственным телом и пополз вверх, елозя загривком, цепляясь в бревна руками и переставляя ноги. Было страшно неудобно, и очень мешал скользкий слизистый налет на бревнах, но Таченко чудом держался. Упади он вниз – лейтенант точно не избежал бы участи быть придавленным. А возможно, и свернутой шеи. Слава богу, что бронепластины защиты срабатывали как траки гусениц, а подошвы берцев, отлитые из добротного пластика, неплохо цеплялись за дерево. Медленно и мучительно тяжело, но Анатолий лез вверх. Что только не сделает человек, когда у него просто нет выбора!

Кое-как, карабкаясь, подобно неумелому скалолазу, Анатолий достиг верха. Пальцы, лихорадочно вслепую шарящие по бортику, зацепились за какой-то выступ, и капитан, извиваясь, как червяк, перевалил тело через край. Перегнувшись животом, Таченко упал в траву. И тотчас же задохнулся от набившейся в нос и рот едкой гари. Вся растительности обуглилась, выгорела и теперь буквально рассыпалась хлопьями черной и серой золы. Анатолий перевернулся на спину, не заботясь о том, что весь уже вымазался с головы до ног, и просто лежал навзничь, хватая спекшимся ртом прохладный воздух.

Мускулы тела, перенесшие чудовищное напряжение, никак не могли расслабиться, собравшись в тугие комки. Полежав пару минут, Таченко медленно сел и огляделся. Мрачное зрелище открылось перед ним. Смерть на славу погуляла вокруг, пожав обильный урожай.

БМП замерла рядом, зияя открытыми дверями десантного отсека. А вокруг валялись обугленные до черноты человеческие тела. Из экипажа не выжил никто. Дома деревни хоть и пережили вспышку, но теперь напоминали монументы, выкрашенные темной краской, стекла в них даже не полопались – просто обтекли вниз. Трава сгорела дотла. Анатолий чувствовал себя теперь как пришелец на совершенно чужой и враждебной ему планете. Мир неузнаваемо переменился.

Таченко медленно встал и побрел к БМП. Машина осталась относительно целой, но броня ее подозрительно блестела. Проведя пальцами по еще горячей поверхности, капитан понял: вспышка моментально спалила краску, а верхний слой металла просто расплавила, сделав гладким, как стекло. Странное и пугающее зрелище: отполированная до блеска броневая машина…

Внутри было немного лучше, просто сгорело практически все, что могло гореть. Остро пахло горелой синтетикой, бумагой и жареным мясом. За рычагами управления скорчился еще дымящийся труп практически спасшего их водителя, хоть и сделавшего это случайно. Парень даже не успел встать со своего места. У Анатолия так и не хватило духу заглянуть в лицо покойника.

Капитан порыскал в десантном отсеке и нашел, наконец, моток крепкой веревки. Она лежала в ящике, и потому не пострадала от катаклизма. Таченко запнулся об пулемет Чебурного, подумал немного, нагнулся за ним. Оружие не пострадало, просто сильно нагрелось и теперь отчаянно пахло разогретой смазкой, будто после часа стрельбы. Магазин был полон, еще одна коробка с лентой валялась рядом. Теперь у двоих выживших людей резко повысились шансы продолжать существовать и далее. Свой автомат Таченко разыскал на полу. Оружие тоже было вроде бы в порядке. Анатолий повесил его на плечо и вылез из машины.