Суррогатная мать

Люди с коробками в руках цепляют мешочки на поручень. Отходят.

Теперь они все как будто далеко-далеко внизу.

Становится холоднее.

– Нужно еще?

– Еще одна пачка. Она теряет кровь так же быстро, как мы ее заливаем.

Фраза, которой нас учили в медицинском: “чувство надвигающегося рока”.

– Давление падает.

Шлепок. Запах мяса. Смертельное поле брани.

Умри сейчас. Око за око. Пока, детка. Пока-пока.

– Рут, мы убрали плаценту, но у вас все еще сильное кровотечение, и мы перепробовали все. Мне нужно сделать вам общий наркоз и провести гистерэктомию. Вы потеряете матку, но другого выхода нет. Мне нужно ваше согласие.

Вся кровь ушла. Материнская кровь. Кровь жизни. Ничего не осталось.

– Рут, это может спасти вам жизнь, мне нужно, чтобы вы сказали “да”.

Маска на лице. Пищание и жужжание.

Теперь слишком холодно. Слишком поздно…

Тьма.

31

Адам прибыл в больницу первым. Он был в суде, и уже наполовину закончил подводить итоги, когда клерк передал ему сообщение от Лорен; судья объявил перерыв в заседании и пожелал ему всего наилучшего. Дэн уехал из офиса и не смог найти место для парковки, поэтому припарковал машину на двойной желтой полосе. В приемной они напряженно ждали, пока приедет Лорен, затем медсестра подняла их на лифте в маленькую комнату рядом с операционными. Она сказала, что за Рут наблюдают; один из врачей придет и поговорит с ними, как только сможет. Спросила, не хотят ли они чаю или кофе.

Лорен ответила:

– Нет на это времени, пожалуйста, отведите нас к ней прямо сейчас, мы должны быть с ней, у вас должно быть это записано. – Она тяжело дышала, и голос звучал сдавленно. – Я приехала сюда, как только смогла.

Медсестра недоуменно посмотрела на нее.

Дэн вмешался и сказал громко, почти крича:

– Мы – Дэниел и Лорен Райан, настоящие родители ребенка. Рут Фернивал – наша суррогатная мать. Мы имеем право присутствовать.

Лицо Адама было белым как мел, он обхватил себя руками.

– Почему она здесь? – спросил он. – Что происходит?

Медсестра сказала:

– Извините, но я здесь на подхвате. Меня вызвали из гинекологического отделения, потому что в акушерской возникла неотложная ситуация, велели привести вас сюда. Я толком не знаю, что происходит, но, если хотите, попробую выяснить.

Адам кивнул, и она поспешила прочь.

Они сели на неудобные пластиковые стулья, стоявшие вокруг небольшого низкого столика. В углу жужжал вентилятор, время от времени сломанные жалюзи тревожно стучали по окну. Первый звонок поступил в середине утра, когда Лорен заканчивала роспись в детской: Рут попала в больницу в тяжелом состоянии; ее пытались стабилизировать ее перед родами; ближайшие родственники должны прибыть туда как можно скорее. Она позвонила Дэну и Адаму, затем заказала такси. По дороге она позвонила Алекс и велела ей сесть в самолет. На руках и волосах оставались пятна зеленой краски. Она рыдала урывками, затем время от времени громко шмыгала, чтобы остановиться, и теребила красную ленту на запястье.

Дэн, едва сдерживая злость и отчаянье, вслух беспокоился о штрафах и ограничениях.

– Почему нет специальных мест для чрезвычайных ситуаций или способов отмены ограничений на парковку, когда дело срочное?! Еще не хватало нам связываться со штрафстоянкой! Эту систему пора менять!

В конце концов Адам напряженно сказал:

– Вообще говоря, Дэн…

– Извините. Я на взводе.

– Как и все мы.

Лорен спросила:

– Почему медсестра не вернулась? Почему нам ничего не говорят? Я не могу этого вынести! – Она повернулась к Адаму. – Мама ответила на твое письмо?

– Нет, – ответил Адам. – Но в этом нет ничего удивительного. Ей явно было плохо уже не первый день.

Дэн сказал:

– Тогда почему они не положили ее вчера, когда знали, что у нее высокое давление? Допускать подобное безответственно. Повторюсь… – Он не закончил фразу. – Если нашему ребенку будет причинен вред из-за болезни Рут, мы подадим в суд на эту больницу за халатность.

Лорен обратилась к отцу:

– Пап, могла ли мама принять законные меры, чтобы оставить ребенка себе, прямо с утра? После твоего электронного письма.

Адам озадаченно посмотрел на нее.

– Что это за вопрос такой?

– Это вопрос, который я тебе задаю. – Лорен говорила решительно.

– Теоретически возможно, что твоя мама пошла прямо к адвокату после вчерашнего визита в клинику и начала процесс противодействия вашему будущему заявлению о родительстве. – Он вздохнул. – Но это маловероятно, учитывая состояние, в котором она сейчас находится. И, честно говоря, я не думаю, что сейчас стоит…

Лорен покачала головой.

– Нет, папа, извини, но ты только что сказал, что это возможно, и мы знаем, что ей нельзя доверять. Я хочу, чтобы ты помог нам отменить судебный запрет. Знаешь кого-нибудь, к кому можно обратиться?

Прежде чем Адам успел ответить, в дверь постучали, и в комнату вошел врач, очень молодой и явно шокированный происходящим. Они втроем окружили его. По его словам, Рут готовили к кесареву сечению, но, к сожалению, присутствие кого-либо другого было запрещено.

Дэн возразил: