Суррогатная мать

Дорогая Белла!

Прости меня за долгое отсутствие и легкомыслие. Мне жаль, что я сразу не поговорила с тобой по душам. Ты права: я действительно не справлялась в последнее время и переложила на тебя слишком много обязанностей. Хочу, чтобы ты знала: я была счастлива работать с тобой все эти двадцать лет и считаю, что мы были отличной командой. Меня очень пугает перспектива потерять тебя как коллегу и подругу из-за моей халатности.

По-моему, идея очень правильная: я с удовольствием передам тебе все полномочия и ответственно подойду ко всем проектам, которые ты мне поручишь. Когда мы сможем встретиться с Адрианом и обсудить детали?

Еще раз прошу прощения.

Рут

Через неделю, сидя в просторном коридоре женской консультации при Берлингтонской больнице в окружении беременных на разных сроках, Рут осознала, что попала на конвейер акушерства и спрыгивать с него уже поздно. Это был самый большой государственный гинекологический центр в Западном Лондоне, и Рут оказалась в нем самой возрастной пациенткой: там были женщины за сорок – стройные, уверенные в себе и на довольно высоких каблуках, – но большинству было от двадцати до тридцати, и на некоторых уже висели капризничавшие от скуки малыши. Яркие ламинированные плакаты на стенах с адресами молочных кухонь, с информацией о том, куда сообщить о домашнем насилии и куда обращаться по жилищным вопросам, намекали на жизненные обстоятельства многих посетительниц. На белой доске, висевшей над стойкой администратора, медсестра писала зеленым маркером:

ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ: БОЛЕЕ ЧАСА

В коридоре было жарко и пахло готовой едой. Рут почувствовала приступ тошноты и поняла, что ее сейчас вырвет. В туалете было полно народу: когда Рут вышла из кабинки, две глубоко беременные женщины сочувственно улыбнулись, но затем прикинули, сколько ей лет, и проводили ее изумленным взглядом. Она решила не мыть руки и, проходя между рядами одинаковых дверей, услышала: “Да не-е-ет, слишком старая”, а потом – взрыв смеха.

– Мам, все нормально? – спросила Лорен, подвинув сумку, чтобы Рут смогла сесть.

Она потерла подбородок, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды женщин вокруг, и прошептала:

– Гораздо хуже, чем было с тобой и Алекс.

Когда утомительное ожидание наконец закончилось, медсестра взяла у Рут кровь, измерила рост и вес. Затем взглянула на направление терапевта и спросила с невозмутимым лицом:

– Я правильно понимаю, что вам пятьдесят четыре, у вас была менопауза, но сейчас вы на десятой неделе беременности и после родов собираетесь отдать ребенка дочери?

– Смотрите, вот Лорен, они с мужем биологические родители. Нам нужен консультант, и мы готовы ждать, сколько потребуется, – твердо отчеканила Рут.

– Это диагностический центр, тут только медсестры, боюсь, что консультантов у нас нет.

Рут такой ответ не устроил: она выследила старшую медсестру и стала уговаривать ее. В конце концов та согласилась – но только в этот раз и ввиду их необычной ситуации – направить их в обычную женскую консультацию, которая, по удачному стечению обстоятельств, находилась в соседнем отделении. Через два часа высокий, спортивного телосложения мужчина лет сорока вызвал Рут и проводил их с Лорен в кабинет. Он был в рубашке с закатанными до локтей рукавами и с синяками под глазами. На бейджике было написано: “Том Фентон, акушер-консультант”. Мистер Фентон поприветствовал их обеих и, казалось, все о них знал. Он сам, без всяких вопросов, сказал Лорен, что она имеет право посещать все дородовые консультации и присутствовать при родах. Также консультант добавил, что из-за возраста за состоянием Рут будут наблюдать пристальнее, чем обычно, и со своей стороны он рекомендует кесарево сечение на тридцать восьмой неделе.

– Если можно, я бы предпочла естественные роды, – сказала Рут, придвинувшись ближе. – У меня не было проблем с Лорен и ее сестрой, а насколько я знаю, операция – это всегда риск.

Мистер Фентон покачал головой и предупредил ее, что пускать все на самотек гораздо опаснее. У доношенных детей, зачатых с помощью ЭКО, риск мертворождения выше, а у пожилых женщин во время родов шейка матки зачастую не открывалась должным образом. Есть и другие опасности: например, послеродовое кровотечение – осложнение, при котором роженица за считаные минуты истекает кровью, или эклампсия – смертельно опасная болезнь, вызывающая судороги и, как следствие, инсульт.