Сурвивалист

- Однажды, сын, ты станешь знаменосцем, будешь править собственной крепостью от имени твоего брата и твоего короля, и тебе придётся совершать правосудие. Когда настанет такой день, ты не должен находить удовольствие в этом деле, но нельзя и отворачиваться. Правитель, прячущийся за наёмных палачей, скоро забывает лик смерти.

Я был полностью согласен с этими словами... но, Боже (!), как же паршиво себя чувствуешь после такого. Меня начала бить крупная дрожь. Широко открытыми невидящими глазами я уставилась в одну точку перед собой. Неожиданно ко мне пришло понимание, что я должен был с самого начала предвидеть конфликт между бывшими серыми воинами и ветеранами.

Мысленно осыпая себя упрёками за это упущение, я отодвинула занавеску кареты и, подозвав варвара, спросил:

- Харальд, почему Семён не назначил в первую смену дозора старых и новых воинов вперемежку, а выбрал только ветеранов?

Если побратима и удивил мой вопрос, он этого не показал:

- Сергей, - наедине мы обходились без титулов, - Семён именно потому и ошибся, что не хотел вызвать недовольство старых солдат. Он думал, что, отстояв первую смену, они получат возможность отдыхать от обеда до утренней смены без перерыва и оценят такое преимущество. Конфликты возникали и раньше, если бы здесь был любой из нас... - жестом он показал, что имел в виду самого себя или сотников, - ничего этого не случилось бы. - Он помолчал, прежде чем продолжить. - Но действовал Семён правильно. Если бы он не вмешался, дело могло дойти до стычки между старыми и новыми, а он сумел это предотвратить, так что наказывать пришлось только двоих.

- Когда вернёмся домой, надо будет назначить Семёна командиром патруля по всем правилам. - Кивнул я, соглашаясь с побратимом. - Наш гарнизон разрастается, и теперь требуется больше офицеров.

«Вот что интересно, подумал я. - Формально Харальд является лидером Дракона и не входит в Фалангу Серого Мисаля. В то же время, рядовые и сотники слушаются побратима беспрекословно... почему? Баран! Они же просто послушники, а Харальд - монах».

- Значит так, - тут я принял одно из тех быстрых и непререкаемых решений, которые снискали мне уважение всех соорденцев: - Сотников Даркина и Бадвина необходимо посвятить в монашеский сан. Один из них станет полковником Фаланги, а другой - воеводой Риницы.

- Сергей, городом управляет магистрат, - решил напомнить мне Харальд.

- Пока ещё, Риница - мой город и я буду решать, кто, и какие должности в нем займёт. Как думаешь, этот мошенник Бажен был сотником, когда служил у барона Дрогичин, можно ли ему доверить офицерскую должность в Фаланге?

Харальд пожал плечами: среди новичков он не мог назвать лучшего кандидата. Верно расценив молчание побратима, я продолжил:

- Хорошо, мне надо, чтобы как можно скорее были разрушены всякие барьеры между отдельными группами гарнизона. Ветераны и новички не должны чуждаться друг друга. Фаворитов здесь не будет.

Варвар снова кивнул. На его суровом лице даже промелькнул намёк на улыбку, который вполне можно было принять за откровенное одобрение.

- Скоро мне понадобятся люди, которые будут повиноваться без малейшего колебания. Я не могу допустить, чтобы мои планы сорвались.

Распрощавшись с Харальдом, который поспешил к своим оленям, я вновь почувствовал, что в состоянии связно мыслить. Апатия и равнодушие, охватившие меня после казни, исчезли. Я вернулся к своим замыслам по укреплению Серого Мисаля. Пока ещё это были лишь неясные образы, идеи и мне не хотелось ими делиться с кем-либо из друзей, пока они не превратятся в законченный план - мои цели выходили далеко за рамки простого выживания. Честолюбивые мечты кружили голову.

Я понимал, что впоследствии планы придётся перестраивать, приноравливаясь к неожиданным приливам и отливам событий, к превратностям политических союзов, к причудам Игры Совета. Смелость и решительность зачастую оказываются важнее, чем способы и средства; мне предстоит долго учиться, прежде чем задуманное начнёт приносить плоды. Брак с Катаржиной Брегович был всего лишь первым шагом.

К тому времени, когда карета приблизилась к орденской твердыне, моим грёзам пришлось потесниться под напором насущных дел. В этот предвечерний час двор был освещён значительно более ярко, чем обычно. При свете факелов я увидел, что около кухни собралось примерно восемьдесят человек; многие из них что-то ели из мисок. Между ними, энергично жестикулируя, расхаживал Бажен, который, как видно, обращался к ним с речью. Когда экипаж приблизился к едокам, некоторые из них отставили миски и поднялись на ноги. Остальные продолжали насыщаться, хотя и выглядели несколько обеспокоенными.

Карета остановилась. Вмиг, предусмотрительный Бажен оказался рядом, распахнул дверь и откинул ступеньку экипажа:

- Мисальдер, это все люди достойные... во всяком случае, в той мере, в какой я могу судить о таких вещах. Все они с радостью поступили бы к вам на службу.

- Солдаты?