Сурвивалист

Катаржина презрительно фыркнула, догадываясь, что я избегаю её общества. Со мной она разберётся потом, а впереди ожидался большой пир с нежной музыкой, доброй выпивкой и танцами. Широко улыбнувшись, не утруждая себя тем, чтобы поправить съехавший на ухо свадебный венок, она развернулась и поспешила в бальный зал.

Я остался один за свадебным столом, хотя большинство гостей последовали примеру Катаржины. Солнце приближалось к зениту, и знойное марево уже мерцало над дальними пастбищами. Наиболее знатные гости разошлись по отведённым им покоям и послали слуг за прохладительными напитками и за сменой одежды. А затем, словно птицы в ярком оперении, они явились вновь, чтобы подкрепиться ароматным мороженым, охлаждёнными фруктами и вином в ожидании более сытного угощения, которое будет им предложено в прохладные вечерние часы.

Более захудалые гости оставались на местах в шатре, в жаркой духоте, несмотря на откинутые пологи. Нанятые ими исполнители или одарённые члены их семейств разыгрывали сцены, пели или читали стихи, тем самым воздавая дань новобрачным из Риницы. На свадьбах менее родовитых персон жених или невеста могли из любезности посмотреть несколько первых выступлений, но в знатных домах по-настоящему примечательные события вершились позднее, и чаще всего новобрачные оставляли выступления первой половины дня для развлечения слуг, которые в эти часы почему-либо окажутся свободными.

Однако я не спешил покинуть шатёр и успел насладиться искусством жонглера-комика, двух певцов, бродячего мага и поэта, читавшего стихи под аккомпанемент громкого храпа своего нанимателя. Мне никуда не хотелось уходить и поэтому я уделял внимание всем выступающим.

Толстый купец из Даммани, сидевший в первом ряду, покраснел и спрятал лицо за веером своей жены. Он даже и мечтать не смел, что епископ Риницы будет слушать, как играет на флейте его сынок. Мальчик был начисто лишён слуха, но его матушка так и лучилась гордостью. Я остался за столом, прихлёбывая охлаждённый вишнёвый сок. Когда юный флейтист раскланялся, он удостоился моего милостивого кивка и умчался, освободив подмостки для следующих исполнителей. Я приветливо улыбнулся смущённому отцу и его жене, и у меня не осталось сомнений: сколь ни утомительна такая музыка, но зато, если мне когда-либо понадобится какая-нибудь услуга от этого купца, он сделает для меня все, что в его силах.

Но вот блеснули своим искусством мимы, затем дрессировщик с учёными собаками, и бард с новой песней, и ещё два поэта порадовали публику самыми последними сочинёнными ими стихами - а я не проявлял никаких признаков беспокойства или нетерпения. Художник, сменивший поэта на подмостках, сумел даже рассмешить меня своими комическими рисунками, подняв настроение и разрядив обстановку. Гости (из тех, кто не мог похвастаться знатностью и древностью рода) шептались, что во всем королевстве не сыщется второго настолько великодушного господина. Выступавшие чувствовали мой непритворный интерес и вкладывали в своё исполнение больше подлинной страсти и души. Тогда невольная натянутость, которая омрачала настроение собравшихся, заметно ослабела. Начало сказываться выпитое вино, развязывая языки, и те, кто посмелее, рискнули заявить вслух, что мисальдер исключительно благородный и достойный человек.

На закате объявилась невеста; походка у неё была явно нетвёрдой, а на лице замерла счастливая улыбка. Катаржина уселась за стол, взмахом руки подозвала семенящего за ней слугу, и тот выставил на стол два кубка. Девушка начала жаловаться, что я сижу тут, уделяю внимание чиновникам самого низкого пошиба и вульгарным менестрелям... в то время как в замке, все пируют и танцуют.

- Так выпьем же, - закончила она свою речь, поднимая кубок. - За молодую семью.

Присутствующие гости нестройно поддержали тост, и я пригубил вино - напиваться мне абсолютно не хотелось.

- До дна! - Пьяно потребовала девушка. - Или ты не уважаешь свою жену?

Я осушил кубок и продемонстрировал всем, что он пуст, а Катаржина склонилась к моему уху и прошептала:

- Мой отец требует, чтобы я как можно скорее забеременела.

Расторопный слуга наполнил мой кубок, и я смог скрыть шок, припав к бокалу вина. Дети! Вот о чем я раньше думал? Почему все мои мысли заканчивались на свадьбе? Заниматься сексом с этой... да у нас десять лет разницы! И она не Ярослава...

- Пойдем наверх, - потянула меня за руку Катаржина. - Не будем разочаровывать папеньку.

Я хотел отказаться, но неожиданно ощутил сильное возбуждение.

«Вино! - пронеслось в моей голове. - Они что-то подсыпали в вино». Это была моя последняя здравая мысль, больше я не мог думать ни о чем другом кроме Катаржины. Девушка знала о моем состоянии и уверенно направляла, если бы не её руководство, я овладел ею прямо тут, на столе, не обращая внимания на гостей. Однако, когда мы вошли в спальню, сознание окончательно меня покинуло и об этой ночи я практически ничего не помню.

- Доброе утро, муж мой, - склонившись надо мной, сказала Катаржина. - Сходи-ка и принеси мне вина.