Сущность

Карлотта проснулась. Билли не было. Сонный мозг пытался собрать все детали. Она села на край дивана, все тело ныло. Было почти 16:00. Девочки уже вернулись из школы и играли. Она слышала их снаружи, у дороги. Повернувшись, увидела в окно, как они рисуют мелками на асфальте. Пошла на кухню и разогрела себе кофе.

Вокруг было безумно тихо. Слышался шум часов на стене. Тишина казалась странной, как затишье перед бурей. Карлотта старалась мыслить рационально; если такое случится еще раз… Что тогда? Женщина замерла, поднеся чашку с кофе к губам. Тогда она уедет, вот что. Уйдет из дома. У нее было ощущение, что корень всего этого так или иначе кроется в доме. Да, если это повторится, они переедут – просто соберутся и уедут. Куда? К Синди? Синди Нэш их приютит. На день или два. Карлотта придумает какую-нибудь историю. В доме завелись термиты, и его обрабатывают. Да к черту. Синди – ее хорошая подруга. Не нужны никакие истории. Они могут остаться хоть на неделю, если захотят. Может, Джерри вернется домой раньше. Иногда такое бывало. Заезжал по пути из одного города в другой. На ночь, иногда на выходные. Карлотта слабо улыбнулась. Черт. Почему он не оставил свой номер телефона? Или не позвонил с дороги? Она отпила кофе. Он стал уже едва теплым. А что, если Синди не сможет их принять? Что, если Джордж откажется? Что тогда? Карлотта нахмурилась, но ответа не придумала. Его и не было. Остается только ждать и надеяться, что ничего…

Билли пришел из школы. Весь мир возвращался домой с работы, а она только проснулась. Над головой повисла тьма, будто что-то, может даже вся жизнь, провалится в небытие, если она не предпримет нужных шагов.

– Привет, мам, – сказал Билли.

– А ты чего такой радостный?

– Теперь я секретарь клуба автомехаников. В школе.

– Потрясающе. Серьезно. Я так и осталась запасной чирлидершей.

Билли поднял изношенную, тяжелую серую тетрадь, которая явно пережила не один семестр.

– Моя официальная книга записей.

– А в клубе знают, что ты не умеешь писать?

– Ну мам.

– Я шучу. Не клади ее на диван. Сегодня я сплю здесь.

Последовала пауза. Билли положил свои вещи на кресло. В комнате он переоделся в старые джинсы, чтобы и дальше возиться с двигателем в гараже.

Карлотта отпила кофе. Уже холодный. Сегодня она останется на диване. Если это не поможет…

Этим вечером они смотрели телевизор. Билли сходил в магазин за молоком и сырными крекерами, и они все поели. Карлотта переодела девочек на ночь и уложила спать.

Где-то в 23:30 она легла на диван и накрылась одеялом. Билли ничего не сказал, но оставил дверь в свою комнату открытой. Карлотта замерла, думая о двух предыдущих ночах. Со временем беспокойство все росло. Из-за шума в доме, непривычного вида далеких автомобильных фар, рисующих искаженные прямоугольники в коридоре. Она не могла заснуть. Потом поняла, что на диване у нее болит спина. В любом положении Карлотта лежала либо в ямке, либо на выпуклости; на диване не было плоской твердой поверхности. Мышцы напрягались, как бы она ни поворачивалась. В конце концов она попробовала лечь на правый бок, уставившись в темноту.

Примерно к 2:30 она, видимо, задремала, потому что резко проснулась. Это все вентилятор. Тихое дзынь, когда отключился термостат. Она внимательно прислушалась. Ничего. Было слышно дыхание детей в комнатах. Снаружи – ничего.

Карлотта закрыла глаза, но не могла успокоиться. Медленно погружалась в полудрему, из хаоса в сознании всплывали незаконченные образы. Затем все же она уснула.

Весь следующий день (была суббота), в доме царил легкий оптимизм. Ничего необычного не произошло. Если не считать боли в пояснице, Карлотта была в хорошем настроении. Она отвезла детей в Гриффит-парк – несколько акров высоких лесистых холмов, которые в Лос-Анджелесе считали дикой природой. Рядом с остальными семьями Карлотта снова почувствовала себя частью мира – делала и чувствовала то же, что и все остальные. Даже дети, казалось, были в необычно оживленном настроении. Билли с другими детьми играл в софтбол. Они вернулись уставшие ближе к вечеру.

Воскресенье тоже прошло как обычно. Карлотта прибралась везде, кроме своей спальни. Билли гулял с другими механиками, что-то мастерил или разбирал, кто его знает. Девочки смотрели телевизор. Карлотта практиковалась в стенографии. Скучно, но необходимо. Текли часы. Обычный день. Даже ночью ничего не произошло.

Но в понедельник настроение сменилось. Мистер Рейц, безумно худой и требовательный преподаватель стенографии и печати, объявил результат Карлотты. Точность и скорость стали хуже. А она даже не заметила. Это ее беспокоило, потому что раньше все получалось хорошо. А если она не сможет стать секретарем? Что, если это сложнее, чем она думала? Что, если она попала в ловушку, в систему, которая может принести только расстройство? Что, если она не сможет исправиться? Внезапно Карлотта начала переживать из-за этой маленькой проблемы с точностью и скоростью. Бояться, что не справится.