Сущность Альфы (СИ)

Чернильные сгустки, которые он в разы усиливал, напитывал и насыщал энергетикой из Резервуара Мира, слились в плотную сферу, черную, густую, с огненным ореолом, звенящую от накопленной энергетики, смертельную в своей силе, которая застыла перед ним, поддерживаемая когтистыми ментальными лапами, готовая в любой момент, спружинив, обрушиться на врага. Сфера смерти способна пробить любые щиты, даже Наруто, она может разрушить любое биополе, даже Намикадзе, она рождена для того, чтобы уничтожить сущность внутри альфы, тем самым оборвав его жизнь. Цуки Эмма или луна Преисподней* – высшее оружие любого резонатора, дарованное ему с единой целью – возвратить богам то, что они даровали уникальнейшим из своих творений.

Гаара мысленно попросил прощения у своего повязанного, обещая ему никогда не забывать того, кто разделил с ним его участь, и чью участь разделил он сам, после чего сфера дрогнула, впитывая последние, завершающие капли энергетики. Кажется, он увидел в глубине узких зрачков благодарность, никакого осуждения или злости, никакой ненависти или проклятия, только глубокое спокойствие и легкое сожаление, а после… после просто огромнейший, ничем не уступающий силе Наруто ментальный всплеск разорвал замершую тишину своей мощью. Цуки Эмма, издав протестующий, негодующий, надломленный звон, пошла трещинами, стремительно рассыпаясь на мелкие шарики, которые буквально таяли на глазах, возвращая энергетику в Резервуар Мира.

Гаара обернулся, понимая, что миг утрачен, и не понимая, какого беса в их с Наруто решение вмешался Древний, но то, что увидел альфа, заставило его застыть с широко распахнутыми глазами, а его биополе ощетиниться и выставить плотные щиты, защищая своего носителя от вихря, который затягивал в себя всю энергетику, которая была в ближайшем радиусе от темно-фиолетового костяка, внутри которого находился хрупкий человек.

Саске перепрыгивал сразу через две-три ступеньки, но лестница все никак не кончалась, и омега проклинал и это многоярусное здание, и свою медлительность, и Намикадзе, которого бесы подстегнули выпрыгнуть в окно. Альфа просто проигнорировал его, нагло и бесцеремонно. Вот так вот просто. Потому, что побоялся причинить ему боль. Но Саске-то боли не боялся, более того, он был уверен в том, что Наруто просто не может причинить ему вред, но и мотивов его бегства понять тоже не мог. Подросток не знал, что произошло в родильной палате, и почему сущность Намикадзе взяла над ним верх, но ему было на это почти наплевать, потому что омега чувствовал, что катастрофически не успевает, а он просто должен был успеть.

Учиха промчался коридором, пугая сотрудников и пациентов, но подростку сейчас было не до правил и норм, потому что его безудержно влекло к источнику огромной силы, которая будто специально застыла, чтобы он не потерял нить связи с ней. Боги, это было так странно! Ведь он, просто так, не мог связать никаких нитей с тем, что пыталось подчинить своей воле его альфу, но факт оставался фактом: он чувствовал, ощущал и знал, куда и зачем ему нужно, причем побыстрее.

Выскочив в холл, Саске даже не думал о том, куда поворачивать и сколько ещё преград миновать, тем более что никто почему-то даже не пытался его остановить, испуганно шарахаясь в стороны, чем омега и воспользовался, минуя пост дежурного службы охраны и сворачивая в полутемный коридор, дверь в конце которого вела на задний двор. Нет, оно-то понятно, почему все кидались врассыпную, и почему охранник-альфа даже не помыслил о том, чтобы остановить его, ведь омега чувствовал на лице липкую влагу, подозревая, что сейчас он использует намного больше своей силы, чем способно выдержать его тело, что чревато очень печальными последствиями, и потеря зрения – это мелочь. Да, именно мелочь ввиду того, что его инстинкты кричали об угрозе.

Кто бы мог подумать, что омега, чувствуя, что его альфа в опасности, бросит не только все свои силы, но и самого себя на то, чтобы ему помочь, ведь должно быть наоборот? Но у них с Наруто никогда и ничего не было нормально, их отношения с самого начала были иными, и именно поэтому они так долго анализировали свои чувства, наделали много ошибок и едва не отказались друг от друга. Нет, они не были разными, наоборот. Они были похожи, но не настолько, чтобы сливаться, а именно так, чтобы то, разное, что было межу ними, дополняло их, выражало их индивидуальность и притягивало друг к другу, а общее делало мир их отношений полным и ярким, даже несмотря на то, что между ними было много недосказанности.