Сущность Альфы (СИ)

Наверное, Саске все-таки показалось, но в безумном взгляде зверя мелькнул глубокий, цвета моря, осознанный огонек, после чего Наруто рыкнул, протестующе, будто ему было невероятно больно, будто он ломал себя и свою сущность заодно, а потом альфа, круто развернувшись и ментально оттолкнув друга, помчался в противоположную от омеги сторону. Стекла в окне разлетелись на осколки ещё до того, как Намикадзе приблизился к нему. Блондин, воистину как зверь, запрыгнул на подоконник, а после, даже не думая о том, что это пятый этаж, спрыгнул вниз, отчего у Саске на миг замерло сердце, чтобы после вновь ещё раз замереть, когда следом за Наруто в окно метнулся Гаара. Саске не стал мчаться за ними и смотреть на то, превратились ли тела двух альф в кровавое нечто, словно что-то подсказывало ему, что ему и думать о подобном не стоит. Лишь краем взгляда он заметил, как ошарашено смотрит на него Минато, а после Саске бросился к лестнице, ведомый невидимой, но отчаянно зовущей его нитью, которая связывала омегу с его альфой.

Плотные ментальные витки сработали не хуже воздушной подушки, и Гаара приземлился на полусогнутые ноги, оставив после себя легкую вмятину в асфальте, но при этом не нарушив идеальную поверхность дорожки, поскольку в нескольких шагах от него уже была вмятина, причем намного глубже и больше. Выпрямившись и осмотревшись, Собаку не мог не оценить тот факт, что это был задний двор больницы, на котором стояли мусорные баки, да несколько хозяйственных построек, и камера наблюдения была только одна – над стальными воротами, которые активировались через домофон дежурным службы охраны. Конечно же, никакие ворота Наруто не удержат и никакие ограждения не станут для него преградой, но, главное, здесь не было людей, что значительно увеличивало шансы на удачный исход запланированного аловолосым.

Они с Наруто предвидели подобное, именно поэтому Гаара не просто приехал с блондином в клинику, а оказался именно в коридоре, который вел к родильным палатам и в котором, благодаря осведомленности и благоразумности Цунаде Сенджу, не было никого из персонала. С врачом было заранее оговорено, что, в случае необходимости, она вместе с ассистенткой и детьми укроется в специальных боксах для новорожденных, которые примыкали к каждой палате, и в которых младенцы находились первые несколько часов своей жизни, чтобы медсестры могли провести полную диагностику их состояния. Так же, хоть это и было трудно, стены в плате были окрашены специальной краской с добавлением порошка лунного металла, который должен был сдержать силу альфы, ненадолго, конечно же, потому что столь малое количество ограничителя пусть и было преградой, но отнюдь не непреодолимой, поэтому Гаара был полностью готов и сконцентрирован. Присутствие старшего Намикадзе ему не мешало, хотя он и не понимал, почему Минато-сама заведомо подвергает себя опасности, а вот сам альфа явно был не рад его появлению, прекрасно зная, что это означает. Но был ли у Собаку выбор? По сути, нет. Ведь он дал обещание своему повязанному, у него, как резонатора, были обязанности, он просто не мог оставаться в стороне в то время, когда друг канул в пучину безумия, поглощенный собственной сущностью, хотя это и не означало, что уверенность и стойкость давалось ему не сложнее, чем щелчок пальцами. Было сложно, мучительно сложно, но все-таки Гаара надеялся, что до крайностей не дойдет, что было до мизерности маловероятным.

И вот теперь, безошибочно чувствуя и видя Наруто, ведь это был Наруто, а не просто безумная сущность, сила которой плавила асфальт и корежила мусорные баки, Собаку никак не мог решиться сделать первый шаг, шаг, который мог закончиться крахом его привычного мира. Зримые ментальные витки нетерпеливо дрожали вокруг него, подстегиваемые присутствием конкурента, агрессора, сгустка силы, а сущность уже расправила свои крылья, готовясь к сражению. Да, они с Наруто не раз сражались, порой нанося друг другу тяжкие травмы, но ещё никогда ему не приходилось вступать в бой именно с сущностью Намикадзе, что, впрочем, его не пугало. Сердце стискивалось от боли, но ноги упрямо продолжали делать медленные шаги, приближая его к застывшему в кольце золотисто-огненных вихрей другу, который скалился, буравя его тяжелым, вызывающим взглядом.