Сущность Христианства

4. В апостолах вновь воплотились души сыновей Маттафии, о которых в конце Ветхого Завета говорится как о Маккавеях. Среди них был один, которого звали Иуда. Тогда это был тот, кто сильнее всех боролся за свой народ, был всей душой предан своему народу, ему удалось заключить мир с римлянами против сирийского царя Антиоха. Это тот самый Иуда, которому потом предстоит испытание: совершить предательство, т.к. он, будучи искренне привязанным к ветхозаветному элементу, не может сразу найти переход к христианскому элементу и проходит тяжелое испытание предательством. Если это рассматривать чисто художественно, композиционно, то фигура Иуды стоит грандиозно в последних главах Ветхого Завета и в образе Иуды Нового Завета. И примечательно, что Иуда ветхозаветный заключает союз с римлянами. Впоследствии же путь, который прошло Христианство, шел через Рим, чтобы выйти в мир. Таково дальнейшее положение дел. К этому добавим, что как раз через следующее воплощение этого Иуды (Августин) произошло слияние римского элемента с христианским; перевоплощенный Иуда был первым, кто имел большой успех в рас-пространении романизированного Христианства. В заключении союза ветхозаветного Иуды с римлянами дано пророческое предсказание того, что должен, был сделать позднейший Иуда. И то, что показывает его дальнейшая деятельность - распространение Христианства в Риме и Рима в Христианстве, это является перенесением в духовное союза ветхозаветного Иуды с римлянами.

5. Довольно много священнических натур, католических свщеннических натур вплоть до IX, X вв., совершая св. Причастие, совершенно ясно осозновало, что они в том или ином месте этого священнодействия ветре чаются с духовными существами, с космической интеллигенцией.

6. Из того, что было христианским гнозисом, что еще покоилось на созерцании, образовалась чисто диалектическая теология, шедшая рука об руку с учреждением европейских государственных образований, которые потом стали государствами. Первым же большим государством, секту ляризованным церковным государством, было пронизанное римско-юридическими формами церковное государство. Множество внешних событий показывают, как это юридически-диалектическое, политическое мышление, в которое облеклось древнее восточное созерцание, распространилось по Европе. Карл Великий был пленник папы, который даровал ему царское достоинство. Повелевать люди начали там, где боги больше не повелевали. И тот, кто повелевал, должен был утверждаться лишь через внешнее право. Так пришел авторитарный принцип Средних веков, и можно сказать, что в этот авторитарный принцип было вчленено все воззрение на Мистерию Голгофы, которую ведь воспринимали как сообщение. Наибольшее, что при этом еще могли, это облечь ее в символы, но в символах имели лишь образы. Таким символом является дароприношение с причастаем и все то, что христианин может пережить в церкви. В причастии, как он считал, он получал непосредственное присутствие силы Христа в физическом мире. А что эта сила Хрйота может струиться к верующим в физический мир - это обрело авторитет, опять-таки, благодаря духовенству рижской церкви. Но развивавшееся как юридически-диалектически римский элемент несло в своем лоне и свою другую сторону. Оно несло в себе постоянный протест против авторитета. Этот внутренний протест против авторитета выступил через таких людей как Виклиф, Гус и др.. Наибольшее применение силы для спасения этого авторитета, чтобы исходящее от Мистерии Голгофы поставить только под авторитет, поставить так, чтобы оно вечно держалось только на авторитете, находит свое выражение в иезуитизме. Иезуитизм больше ничего не имеет от Христа. Отсюда проистек и строгий запрет Рима верующими читать Библию вплоть до конца средних веков). Принцип Христа, который прозревали в момент Его явления гностики с помощью остатков ясновидения атавистического, должен был быть оттеснен. Евангелия можно понять лишь из духовной конституции души. Диалектической конституции души с Евангелиями нечего делать. И церковь неистовствовала против распространения Евангелий. Читающие Евангелия объявлялись злейшими ереетиками, как напр, вальдензеры или альошойпы. Ибо церковь хорошо знала: с тем КАК они трактует мистерию Голгофы, знание Евангелий не соединить, поскольку Евангелий четыре и они противоречат один другому. Сознавали, что если широким массам верующих дать Евангелия, то они получат не что иное, как противоречивые известия, которые при зарождающемся интеллектуализме могут быть проникнуты наподобие того, как понимают все на физическом плане. Кто спиритуально обращен к Мистерии Голгофы, для того противоречия в Евангелиях ничего не значат. Теоретически всем католикам до сих пор запрещено читать Библию. Живущее в развитии человечества живет как переживание. Пока человек переживает, он не дискутирует. Когда в Средние века начался спор о причастии, то были потеряны остатки его понимания, диалектическая игра победила причастие.