Суть времени. Том 1

Всё это есть в открытой печати! Называются имена, даты, центры подготовки. Рассказывается, как эта подготовка велась. Это типичная подготовка спецопераций, классическая, помноженная на некоторые факторы. И что? Нужно видеть всё и говорить, что этого нет. А зачем? Для того чтобы прятаться за какие-то стереотипы, иллюзии. Но когда факты — беспощадные, страшные — давят на стереотипы и иллюзии, то либо эти стереотипы и иллюзии должны уйти прочь, либо человек становится неадекватным. И не только человек — движение, политическая элита… А ведь от интерпретации приведенных фактов и от их учета зависит буквально вопрос о том, будут завтра жить граждане России на своей земле или они будут валяться — закопанными в ней или гниющими на поверхности.

Но это еще не все, поскольку тут речь идет о новом факторе, о том самом интернет-факторе, который отчасти замалчивают.

ДОКАЗАТЕЛЬСТВО № 3

свидетельствует о том, что это не локальный египетский процесс. Что это большой процесс, что это большая глобальная перестройка, в том числе и с использованием новых технологий.

Из статьи Владимира Овчинского «Сетевой революционер Обама», опубликованной агентством «Росбалт» 9 февраля 2011 года:

Барак Обама и его команда не были первооткрывателями интернет-революций.

Опыт первой «цифровой» революции был получен на Филиппинах: 17 января 2001 года, через два часа после того, как парламент блокировал процедуру импичмента в отношении президента Джозефа Эстрады, граждане страны послали друг другу более 7 миллионов электронных писем с призывами выйти на улицы и участвовать в акциях протеста. Миллион протестующих на улицах Манилы — и Эстрада лишился президентского кресла.

Во время «сетевой» революции в Испании 2004 года демонстрации, организованные при помощи электронной почты, вынудили премьер-министра Хосе Марию Аснара покинуть свой пост.

Приход Барака Обамы на пост президента США совпал с активизацией использования информационных технологий при попытках организации «цветных революций»: Молдавия (2009 год); Таиланд (2010 год). Наиболее ярким примером стала «твиттерная революция» в Иране в 2009 году.

Итак, мы видим серию событий, видим, что все они готовятся по одному лекалу, видим, кто за этим стоит и куда это в принципе ведет, но мы должны сказать, что этого нет. Чего нет? Мы знаем, что еще в 2005 году в Американском Университете в Каире Кондолиза Райс, тогда госсекретарь Соединенных Штатов (это не администрация Обамы, а еще администрация Буша на своем закате!), заявила: США действовали в течение ряда лет ошибочно (имелась в виду доктрина Киссинджера), опираясь в регионе на стабильность, даже если она мешала тяжкой работе сил демократии. Но больше США такой ошибки не сделают; прежняя доктрина тем самым отменяется, а США позволят теперь работать тяжелым силам демократии везде.

Но ведь все понимают, что в Египте есть две силы: военные и исламисты («Братья-мусульмане»), что третьей силы просто нет. Я в разговоре с одним египтянином спросил: «А на кого будет опираться у вас демократия, демократические лидеры, если нет военных и „Братья-мусульмане“, как вы говорите, — это опасная сила? На кого демократия будет опираться?»

Он посмотрел на меня жалобными глазами и говорит: «Как „на кого“? На Конституцию!» Я спрашиваю о социально-политической опоре, а он ничего сказать не может, потому что всем понятно, в чью пользу развивается процесс.

На обсуждении у Шевченко («Первый канал», программа «Судите сами», 3 февраля 2011 года) человек, учившийся в Каирском Университете, говорит: «Братья-мусульмане — одна из немногих организаций, которая может пожать плоды того, что сейчас происходит».

Я отвечаю: «Вы говорите: „Мы же видим, что Братья-мусульмане воспользуются…“ Вот вы видите, что они воспользуются, а Джон Бреннан, советник Обамы, не видит, Обама не видит… Конечно же, они тоже видят, кто именно и чем воспользуется…»

Говорят, что Обама не поддержал революцию в Египте. Это наглая ложь, ее опровергают прямые заявления Обамы.

ДОКАЗАТЕЛЬСТВО № 4