Суть времени. Том 3

Не в этом дело. Дело в том, что на пути у всего этого стоят преграды чисто психологического характера. Да, сломали хребет. Да, осуществили социокультурный шок. Да, в какой-то степени повредили сознание, повредили все эти структуры Идеального. И эта болезнь существует.

По счастью, она оказалась не столь страшной, как должна была быть. Если бы так ударили по любому другому народу мира, он бы вообще не выстоял. А я зачитывал в предыдущей передаче данные, говорящие о том, что русский народ выстоял, народы нашей страны выстояли. Все! Невероятной силы давление в течение 20 лет обернулось ничем. Не сломали. Не сломали! До конца не сломали.

Теперь задача заключается в том, чтобы начать процессы поворачивать в другую сторону, меняя состояние этой энергии, просветляя чувство, просветляя разум, проясняя, чем слепая политическая ненависть отличается от осознанной политической страсти. Вот чем надо заниматься. Вот чем. Ясно же, что противник будет заниматься обратным. Но истерики-то здесь к чему?

Подумаем над несколькими вопросами, еще более сложными.

Во-первых, давайте самым масштабным способом рассмотрим проблему национализма — под самым крутым и мировоззренческим углом зрения, максимально поднимая в этом вопросе планку. Что такое национализм? Без чего не может быть национализма? Я сейчас не буду даже говорить о том, что тут есть некоторые очень важные понятийные тонкости — дьявол всегда в деталях. Чем народ отличается от нации, нация — от национальности, национальность — от народности и так далее? Все говорят: «Народ, нация — это одно и то же». Это гигантский сумбур, который надо, обязательно надо преодолевать. Мы сделаем это. Но сейчас речь не об этом. Это частности. Это актуальнейший, жгучий интеллектуальный вопрос, но есть еще философские вопросы, мировоззренческие, вопросы самого высокого уровня.

Какой вопрос самого-самого-самого высокого уровня можно задать, коль скоро речь идет о национализме со знаком «плюс»? Вот что нужно для национализма? И без чего национализма быть не может в принципе?

Национализма не может быть без очень точного ощущения того, в чем национальная специфика, национальный голос в мире, в чем лидирующая роль, в чем незаменимость, в чем невероятная важность твоего народа, в чем его исключительный-исключительный-исключительный позитив. Я не говорю об исключительности. Но если уж говорить до конца, то даже в случаях, когда это приобретает форму национальной исключительности, это плохо, это нехорошо, это неверно, но это про то, понимаете? Про национализм. Он в этот момент становится больным и каким-то очень резким и надрывным, но он еще может быть.

Когда же его не может быть? Когда?

Когда сами же эти псевдонационалисты дают своему народу такие оценки, при которых оказывается, что народ-то — барахло, лох, лошадь, на которой едут чужие элиты, идиот, выродок. Они же все (вы почитайте внимательно, мобилизуйте семантический слух!) разговаривают о своем народе без любви, без уважения и уж, безусловно, без какой-либо даже попытки сказать, в чем же он так ценен-то — народ. Почему ты националист?

Почему это так важно?

А это делали чуть не все националисты… Это не вопрос, кто из них, сколько и как упражняется с какими-то словами, какую ахинею несет по моему поводу. Но хоть одно слово, хоть одно слово по существу о своем народе. Хоть одно. Максимум: «Наконец-то станем, как эстонцы». Значит, мы хуже, чем эстонцы, да? Хуже? И это национализм?

Это закомплексованность немыслимая, которая ни с каким национализмом сочетаться не может. Даже уродливые формы национализма компенсируют подобного рода комплекс какими-то возвышениями. А здесь даже попытки что-то возвысить нет. И называется это национализмом?

В этом смысле, как это ни парадоксально звучит, единственная формула, в пределах которой может развернуться высокая национальная страсть, дана нами. Я на лавры националиста не претендую. Но если в порядке дикого парадокса современности вдруг выяснится, что мы-то единственные националисты — не потому, что мы много хвалим что-то, и не потому, что мы ругаем чеченцев или кого-то, а потому, что мы говорим, что есть эта кривая русская коза альтернативного мирового развития… Вот это — пожалуйста. Вот эта «коза» запросто в определенных руках оказывается фундаментом для построения здания здорового национализма. На философии «козы» можно построить такое здание, а на философии «наконец-то станем, как эстонцы», такое здание построить нельзя. В принципе нельзя, понимаете?

И обратите внимание, что если вы сами спокойно с этим разберетесь, то через одну минуту любому мыслящему человеку (не то что с высшим, со средним образованием) это станет понятно. Но ведь само по себе это непонятно, потому что все безумно возбуждено.

Цивилизации… «Вот так сказал Тойнби…», «не так сказал Тойнби…», «туда Тойнби все это повернул, а Данилевский еще туда…», «наши великие теоретики…», а что-то сказал Панарин…

Это не политический разговор.