Суть времени. Том 4

Сообщает кому? Противникам? …А главное: сторонникам Сванидзе не нужны рассказы Сванидзе, они всё это уже знают, читали. (Так пусть бы рассказал что-нибудь новенькое. Раз они уже всё это „знают и читали“, то нашёл бы что-нибудь новенькое. — С.К.)

Зато поклонники противника в полном восторге. Они слышат подтверждение своей паранойи. А главное, видят свою победу (в телевизионном голосовании), видят унижение своего врага. Их даже не смущает та забавная деталь, что о русской истории с пеной у рта спорят два субъекта кавказской национальности».

То есть Минкин (Минкина видели когда-нибудь?) говорит о двух субъектах кавказской национальности… Потому что он обезумел. Он рехнулся от ненависти. Ему сказать уже нечего. Он ищет аргументы у подворотни. А вот это и есть то, ради чего я и хочу это обсуждать. Бог бы с ним, с Минкиным, — невелика птица. Но ведь это некий класс ищет аргументы в подворотне, в последней подворотне, то есть в самом низу — в люмпене, где угодно еще. Эта элита понимает, что если она еще и сможет схватиться за что-нибудь массовое, то за предельную низость.

Каждый из тех высоколобых, респектабельных, кому Минкин все это адресует, должен это прочитать и сказать: «Тьфу, вот это и есть то самое „г“, о котором так много говорит Минкин». Но Минкин это говорит, потому что он не для элиты это пишет.

Он пишет это, во-первых, потому, что он обезумел, он уже политически — в Кащенко.

И, во-вторых, он пишет потому, что ищет связь с подворотней. Потому что нет никакой другой связи, и тогда нужна связь хотя бы с подворотней. И плевать, что эта подворотня потом сделает с самим Минкиным, — сейчас надо ее разбудить.

Минкин говорит: «…дерьмо…привлекательно. Но не для всех. Мухи стремятся, а пчелы — нет. А мух … больше, чем пчел».

Это очень важная философия. Она подразумевает, что все, кто сейчас слушает эту передачу, — мухи. А Минкин и подобные ему — пчелы. Это — расизм. Если сначала в тексте чуть-чуть присутствует расизм буквальный («кавказской национальности»), то ниже присутствует расизм еще более опасный — тот самый классовый экстремизм, по поводу которого так сетовали недавно некие высокие должностные лица. Вот он — в чистом виде! Это разделение людей на мух и пчел. Это подготовка новой идеологемы. Конечно, абсолютно гностической, как мы все понимаем.

«— Но миллионы смотрят!

— Ну и что? Миллионы курят, миллионы пьют — это не дает морального основания пропагандировать курево и пьянку. Зато дает корыстное основание.

Наличие уродских проблем не означает, что надо пропагандировать уродов… предоставлять эфир».

Значит, если большинство народа поддерживает определенную позицию, то они уроды и им надо заткнуть рот. И все это надо называть демократией!

А вот третий пункт, в котором автор встает на позиции расизма. Чуете? Это все не случайно.

«Поклонников Кургиняна так же невозможно переубедить, как невозможно переубедить педофила. Только кастрировать… (То есть расстрелять. Поклонников Кургиняна невозможно переубедить — их можно только расстрелять. Или интернировать. — С.К.). Да и то желания могут остаться прежними, только задор пропадет. (Убить, сжечь в топках… — С.К.). И ничего обидного для Сванидзе … нет. С наперсточником играть нельзя… А зачем эта передача в эфире?» (По-видимому, Кремль хочет социализма… очень сильно… И потому… — С.К.)