Суть времени. Том 4

Когда передача «Суд времени» кончилась, я заявил: «Хватит! Я не буду непрерывно редуцировать, низводить сложность до некоторого простого политического объемчика, в котором можно победить только потому, что есть эта сложность, которая капает по капле, добавляя что-то в этот объемчик. Я буду саму эту сложность сейчас обсуждать в жанре антишоу».

В первой же передаче «Суть времени» я применил религиозную метафору: продажа первородства за чечевичную похлебку. Я применил религиозную метафору, адресуясь именно к той метафоричности, которая что-то берет у религии для того, чтобы создавать новую науку, восстанавливать научную целостность. Невозможно дальше существовать в ситуации такой дифференциации научных дисциплин. Невозможно. Наука сама начинает распадаться. Нужны трансдисциплинарные, мультидисциплинарные исследования. Эти дисциплины где-то как-то надо собирать. А как ты их будешь собирать?

Обычно для этого применялась философия. Потом заговорили, что это будет делать методология… По какому принципу будет осуществляться сборка? Она создаст интеллектуальный универсум, то есть у этой конструкции будет верхняя точка свода? Или все будет каким-то способом происходить по горизонтали, за счет какой-то трансметадисциплинарной мозаики? Но это же как-то должно происходить… И что будет находиться в точке свода, в этой замковой конструкции XXI века? Какой тип новой науки? За счет чего будет обеспечена целостность? За счет чего обеспечивалась целостность в мифе, понятно. А за счет чего она будет обеспечиваться на совершенно другом этапе развития человечества?

Философский фокус будет? Какой? Существует хоть одна философия без метафизики? Какая? Совсем абстрактные логические конструкции?.. Витгенштейн?.. И у того есть метафизика! У всех есть. А главное, где она, работающая философия, которая в состоянии создать вот эту замковую конструкцию? Где она вообще в мире? Ее нет.

Значит, ее надо создавать.

Значит, надо разбираться в основаниях, в сути времени.

Итак, в первой же передаче «Суть времени» я стал говорить о сложном, и только о сложном — о том, что капало из облака смыслов в передачу «Суд времени». И там же я сказал, что буду в рамках программы «Суть времени» говорить о том, о чем не могу говорить с Млечиным и Сванидзе. Я со своими должен выяснить достаточно сложные вопросы. Не для того, чтобы запереться в башню из слоновой кости, а для того, чтобы действительно добиться победы. И действительно понять, в чем причины поражения, что произошло?

Многие из тех, кто вошел в клуб «Суть времени», говорили мне один за другим: «Когда Вы сказали о первородстве и чечевичной похлебке, когда зашел разговор о сложном, когда возник вот этот метафизический дискурс, тогда-то мы и пришли. Потому что мы, наконец, кожей почувствовали, что что-то может возникнуть такое, что не до конца обречено на поражение. Оно, может быть, и сложное, и витиеватое, и куда-то там заверченное, но в нем есть что-то, что может обеспечить минимальные шансы на победу. А рядом все красиво, все правильно, все зализано, все гламурно, все по прописям, а шансов нет вообще. Может, все у Вас ничем кончится, а может, чем-то. А вот из другого — этого простого, понятного, правильно построенного рая — уже точно ничего не выйдет. На 100%».

Итак, мы стали двигаться именно в этом направлении и двигались в нем достаточно долго. Двигаясь в этом направлении, мы задавались разными вопросами. Но самым больным и ключевым для нас вопросом был один: почему распался Советский Союз? Почему рухнул тот проект, который отвечает нашим ценностям, нашему представлению о великом благе, нашему представлению о должном? Почему он потерпел поражение? В чем дело?

Наши противники в последнее время любят говорить, что это произошло в силу органических обстоятельств. То есть в силу того, что были нарушены незыблемые закономерности рынка, человеческой природы и так далее. Все это начало загнивать и сгнило, не обеспечивая население необходимым, не обеспечивая скрепы в обществе, и так далее и тому подобное. Это их ответ.

Давайте вдумаемся, что произошло на самом деле? Еще и еще раз вдумаемся. Постараемся дать себе на это внятные ответы — не простые, но предельно внятные.

У вас есть схема управления. Чем угодно: клубом «Суть времени», театром, страной, миром, заводом, симфоническим оркестром — неважно… Эта схема предполагает какую-то степень централизации, какие-то связи, какие-то посылаемые сигналы, которые должны пройти от одного звена системы в другое, должны быть приняты и переданы…

Если вы сумели перерезать провода, сумели воспрепятствовать нормальному прохождению сигнала в то место, в которое он должен пройти, что будет? «Дело в том, что эта схема управления была неэффективна», — говорят нам… Если вы разрушили схему управления, то в результате вы получите дезорганизацию и такой негативный результат, что любая примитивная схема управления покажется раем по отношению к достаточно сложной разрушенной схеме (рис. 5).

Зачем обсуждать, насколько была эффективна схема, если она разрушена?