Сутки на двоих

— Сиди и жди здесь, — рыкнул старший брат. — И чтобы без глупостей! — и снова скрылся в кабинете.

Гри рассматривала мальчишку, грязного, оборванного, побитого: губа разбита, на щеке кровоподтек, а покрасневший нос и общий вид говорил, что совсем недавно он плакал или пытался подавить в себе ненужные слезы, от чего раскраснелся еще сильнее.

Не проникнуться к ребенку жалостью, даже зная, что он пытался преступить закон, было невозможно. Но по тому, как мальчик держался, становилось понятно — жалость не примет. Весь в брата!

— Меня Григория зовут, а ты ведь Майк? — решила начать разговор девушка, — я приехала с твоим братом.

— Угу. Он сказал, что ты спасла Лили, — шмыгнул носом мальчишка.

— Спасли Лили целители, я всего лишь смогла оплатить лечение.

— Всего лишь? — неожиданно вскинулся Майк, — да это целое состояние! А для тебя, значит, всего лишь?

— Нет, Майк, я имею ввиду, что у меня была возможность помочь, и я ею воспользовалась, — ответила девушка, садясь на стул напротив. — Я знаю, что ваша семья долго боролась за ее жизнь, и эти усилия не должны были пропасть даром.

— Делать-то делали, а так ничего и не сделали, — буркнул паренек и снова ушел в себя, разглядывая сбитые костяшки на руках. Да уж, без боя эта семья никогда не сдается.

— Ты ведь из-за нее пошел на преступление, так? — Гри всматривалась в мальчика, пытаясь поймать его взгляд. Но он упорно не желал поднимать на нее глаза. И отвечать, видимо, тоже не хотел.

— Майк, знаешь, Рене тебя, конечно, отругает и будет по-своему прав. А я считаю, что ты молодец! — и вот, наконец, заплаканные глаза, в которых и сейчас стояли слезы, уставились на Григорию с искренним непониманием.

— Ты шутишь, да? — немного севшим от эмоций голосом спросил Майк.

— Нет, я не шучу. Я не говорю, что ты выбрал правильный путь, но я догадываюсь, что решение это далось тебе нелегко и только потому, что случай был крайний. Сейчас, а потом будет поздно.

Мальчишка с каким-то неверием смотрел на девушку, но в тоже время, в его взгляде промелькнула надежда.

— Да только Рене так не думает, — Майк снова опустил взгляд. — Небось, считает меня позором семьи.

— Твой брат, безусловно, не самый простой человек, но, поверь, он любит тебя и очень за тебя переживает. Более того, винит себя в том, что не мог уделять тебе достаточно внимания, — попыталась ободрить его Гри.

— А тебе-то почем знать, как он ко мне относится? Ты ведь не его невеста, значит любовница, да? — и мальчишка, наконец, проявил к собеседнице интерес, потерявшей дар речи от подобной наглости, и начал ее чересчур откровенно разглядывать. Впрочем, делал он это недолго.

— Я же просил без глупостей! — Вайтран-старший напоминал сейчас разъяренного медведя, ревел, во всяком случае, очень похоже.

— Да я просто спросил! — испугался брата Майк. Григория бы тоже испугалась, обратись он к ней подобным образом.

— Между прочим, Григория спасла Лили, расплатившись за ее лечение не безделушкой, а фамильным перстнем, принадлежавшим ее покойной матери! И была с нашей семьей в трудную минуту, хочу заметить! Поддерживала всех, пока ты тут отсиживался!

Видимо, разговор со следователем вышел очень непростым, раз Рене настолько зол. Обычно он более сдержан. Хотя, что Гри на самом деле о нем знала? Судя по всему, ничего.

— Правда? — теперь Майк по-другому смотрел на девушку. — Ты действительно сделала это для Лили? Отдала фамильную драгоценность?

— Ну а для кого же еще? — выдавила улыбку Гри.

— Прости, значит, я был неправ. Извини, ладно?

— Извиняю, — сжалилась над раскаявшимся мальчиком Григория.

— Просто мы столько раз обращались к разным аристократам за помощью, — продолжил Майк, — но никто нам помогать не стал! Вот я и думал, что все благородные — чванливые ублюдки, кичащиеся своим происхождением.

— Прости его язык, Гри, — вздохнул Рене, параллельно отвешивая брату подзатыльник, — он рос на улице, вот и вырос, как вырос. Именно поэтому ты решил ограбить средь бела дня барона Шаная?

— Этот ходячий бочонок вина назвал нас с Жанет побирушками, когда мы приходили искать у него помощи! Да еще велел гнать со двора с собаками! Так что жалею только, что стражники все-таки догнали…

— Майк, — вмешалась девушка, опережая злого, как стая голодных волков, Вайтрана, — то, что он поступил плохо, не значит, что ты должен опускаться до его уровня, даже еще ниже. Разбойники с большой дороги романтичны только в книгах. В жизни те, кто не гнушаются ничем, сами не стоят и ломаного медяка.

— Да что тут говорить! — не сумел сдержаться Рене. — Все без толку! Уже столько раз пытался, а только хуже становится! Сейчас я тебя из тюрьмы забираю. А в следующий раз откуда? Бездыханное тело с эшафота? Пойдем домой, мать вся извелась, наверное! Ей и так сегодня досталось, и ты еще!

При упоминании дома мальчишка совсем сник. Видимо, предстать перед родными после такого было непросто. А значит, для него не все потеряно, решила Гри.

Пятнадцать часов после ритуала