Суверен

– В этом вы ошибаетесь. У меня достаточно своих дел, и я не намерен взваливать на себя чужие, – отрезал я, отодвигая пустую миску. – Нам пора, Барак. Сегодня мне предстоит встреча с еще одним любезным и обходительным джентльменом – господином Редвинтером. Надо быстрее с этим покончить и отправляться к Ренну.

* * *

Передвигаться по узким многолюдным улицам пешком оказалось куда проще и удобнее, чем на лошадях. В каких-нибудь полчаса мы пересекли город. Размерами Йорк значительно уступал Лондону, и понемногу мы начали ориентироваться в этом городе. Когда мы оказались около замка, вновь пошел дождь, точнее, в воздухе повисла густая мелкая морось, насквозь пропитавшая нашу одежду. Ноги скользили по грязи и опавшим листьям, покрывавшим внутренний двор. Взгляд мой невольно устремился вверх, на скелет Роберта Эска.

– Вы бы поостереглись так долго глазеть на этого бедолагу, – с ухмылкой заметил Барак. – Подобное зрелище вредит пищеварению.

– А Бродерик, напротив, советовал мне глядеть на него как можно чаще. По его мнению, это зрелище может послужить мне хорошим уроком, ибо Эск тоже был законником.

Я перевел взгляд на башню, пытаясь отыскать крошечное оконце камеры Бродерика.

– Что ж, я пойду, а вы подождите во дворе.

– Может, на этот раз все же возьмете меня с собой?

– В этом нет надобности, – улыбнулся я. – Понимаю, вас томит любопытство. На вашем месте я тоже не желал бы торчать во дворе. Впрочем, вы можете погреться в комнате караульных. А мне необходимо поговорить с Редвинтером с глазу на глаз. Если я приведу с собой помощника, он воспримет это как проявление слабости.

Барак понимающе кивнул. Вместе мы отправились в помещение караульных. Тот же самый солдат, что встретил нас вчера, разрешил Бараку посидеть у огня, а меня проводил в башню и отпер дверь.

– Вы подниметесь сами, сэр? – осведомился он.

– Да, разумеется.

Я вошел, дверь за мной закрылась, и солдат повернул ключ в замке. Я начал подниматься по каменным ступенькам. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь мерным капаньем воды. Как видно, Редвинтер и Бродерик являются единственными обитателями башни, догадался я. Все опасения, связанные с побегом заключенного, явно не имели под собой ни малейших оснований. От свободы Бродерика отделяло множество запертых дверей, неприступных стен и рвов. К тому же солдаты, служившие в замке, хорошо знали свое дело.

Оказавшись перед дверью в кабинет Редвинтера, я немного помедлил, дабы отдышаться. Мне вовсе не хотелось, чтобы он счел меня немощным. Но, по всей видимости, слух у тюремщика был острым, как у кошки, ибо через несколько секунд железная дверь с лязгом распахнулась. На пороге стоял Редвинтер с мечом в руках, и суровое выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Увидев меня, он расхохотался.

– Так это вы, господин Шардлейк!

Я вспыхнул, ожидая, что он отпустит в мой адрес какое-нибудь язвительное замечание. Однако он счел за благо воздержаться от колкостей и сделал знак войти.

– Признаюсь, вы меня напугали, – сообщил Редвинтер. – Я услышал шаги на лестнице и решил, что это злоумышленник.

Он сунул меч в ножны.

– Вижу, сэр, вы изрядно промокли. Обсушитесь у огня.

Я с готовностью принял это предложение и подошел к очагу, горевшему посередине комнаты.

– В этом году на бедную Англию обрушился настоящий потоп, правда? – самым что ни на есть дружелюбным тоном заметил Редвинтер и пригладил волосы, которые ничуть в этом не нуждались. – Нам остается лишь надеяться, что к пятнице погода наладится. Впрочем, климат в Йорке на редкость переменчивый, так что ничего нельзя предсказать с уверенностью.

– Да, будем надеяться, что дождь не испортит торжества, – проронил я, про себя пытаясь понять, что послужило причиной столь резкой перемены в обращении.

– Вы не откажетесь от стакана вина? – спросил Редвинтер.

После недолгого колебания я ответил согласием. Он передал мне бокал.

– Сегодня у сэра Эдварда был лекарь, который смазал мазью все его ожоги. Для того, что гноится, он оставил примочки. Завтра он зайдет опять.

– Превосходно.

– Боюсь, вчера я вел себя не лучшим образом. Приношу свои извинения. Вы сами понимаете, целыми днями я сижу в этой башне один как перст. Заключенный и невежды-охранники составляют все мое общество. От постоянного одиночества поневоле впадешь в черную меланхолию.

На губах тюремщика играла любезная до приторности улыбка, однако в глазах по-прежнему сквозил холодок.

– Забудем о том, что было вчера, – мягко сказал я.

Мысленно я поздравил себя с победой: Редвинтер снизошел до того, что попросил у меня извинения, и, как я надеялся, более не собирался оспаривать мои полномочия. Тюремщик кивнул, приблизился к окну и сделал мне знак подойти. Сквозь усеянное брызгами дождя стекло я увидел широкую реку, вдоль которой тянулись дома, городскую стену, а за ней – широкую плоскую равнину, кое-где поросшую лесом.

– Это Валмгейт, – пояснил Редвинтер, указывая на дорогу, ведущую в город. – Король прибудет именно этим путем.