Суворовец

– Эй, вы что творите-то?!

В ответ – удар! Резкий, в скулу, так, что из глаз полетели искры.

Неожиданно на Алексея кинулось сразу трое! Скрутили, связали за спиной руки каким-то вонючим ремнем. Куда-то потащили, бросили… похоже, что на самое дно, в трюм. Запахло плесенью и морской солью. Захлопнулся сверху люк.

– Эй, эй! Я – русский! Ай эм рашен! Же суи рюс!

Ляшин буянил минут пять – орал, ругался, даже пытался пробить деревянный настил головою. Тщетно! Никто на парня не реагировал. Вообще – никак.

Вот это ситуация, блин! И что же делать? Вообще, что это еще за беспредел? Почему эти чертовы турки вдруг так обнаглели? С чего? Что, опять отношения обострились?

Ладно, поглядим. Может быть, эти горе-реконструкторы его, Алексея Ляшина, просто с кем-то спутали? С кем-то из своих, кто должен был играть в эту дурацкую игру… Ну да – ведь зачем-то галера подошла почти к самому берегу, в любую секунду рискуя оказаться на мели.

Катя! Она-то куда делась? Может, придурки эти схватили и ее? Черт… Что теперь делать-то? Что?

Однако же долго размышлять Алексею не дали. Люк вдруг резко распахнулся, и чьи то грубые руки выдернули пленника наружу. Именно так – выдернули. Словно пробку. Выдернули, притащили на корму да бросили на колени перед каким-то рыжебородым типом, сидевшим в резном деревянном кресле. Вообще, тот еще оказался типаж! Борода, бледное узкое лицо с породистым – с горбинкою – носом, глубоко посаженные черные глаза. На плечи, поверх шелковой бирюзовой рубахи – небрежно наброшено что-то среднее между плащом и халатом. Видно, что вещь недешевая – бархатная, в желто-синюю полоску, с золотистыми нитками и многочисленными пуговицами под жемчуг. Ну, пластмасса конечно же, но – впечатляет, впечатляет, сказать нечего. Вообще, весь образ подобран добротно! Презрительная ухмылка, серый тюрбан, перстни на длинных, как у пианиста, пальцах. В ножнах, за кожаным поясом – сабля… впрочем, нет, кажется, эта штука без гарды называется ятаган. Ну да – турок же!

Окружавшие рыжебородого люди постарались ничуть не хуже. По обе стороны – двое дюжих парней в спортивных штанах и в накинутых на голое тело жилетках. Этакие мачо! Тоже в тюрбанах, ага. Эти – с саблями. Позади, за креслом двое полуголых подростков с опахалами из павлиньих перьев! Чуть позади – коренастый хмырь с длинной плетью и равнодушным, каким-то рыбьим, взором. Та еще компашка! У коренастого еще и пистолет из-за пояса торчал. Нарядный такой, с узорчатой рукояткой.

– Я – гражданин России! – вскинув голову, Ляшин повысил голос. – Ай эм э рашн ситизен!

Опять никакого эффекта. Разве что кто-то сзади сильно двинул по почкам. Похоже – что сапогом. Этак остервенело пнул, аж дыханье сперло!

Пока пленник приходил в себя, двое качков откуда-то притащили еще одного – до крайности исхудавшего парня, подростка. Полуголого, с обритой наголо головой. Вся спина его была покрыта шрамами.

Один из качков, поклонившись, что-то подобострастно доложил рыжебородому. Тот кивнул и щелкнул пальцами…

Рывком подняв отощавшего бедолагу, качки под руки подтащили его к борту, один из них выхватил из-за пояса саблю…

Р-раз!

В свете заходящего солнца золотистой молнией сверкнул клинок… и срубленная голова несчастного упала в море! Туда же полетело и выброшенное за борт тело.

– Э, вы что творите-то? Отморозки!

Никакая это было не имитация! Все взаправду! Но… как же так? Так же… быть не могло… Хотя… А что, если это игиловцы? Фанатики-исламисты! Ну, точно…

Ни с того ни с сего все вдруг бросились на колени, повернувшись головой к берегу и принялись класть поклоны… молиться! Кто-то – на коврике, а кто-то и просто на палубе.

– Алла иль Алла, ильяхуу Аллаа! Нет Бога, кроме Аллаха, милосердного, всевидящего…

Намаз. Вот как это называется.

Точно – фанатики! Вот это попал… Ладно, сам, а что, если и Катерина? Ах, если бы не так! Небось выкуп теперь потребуют, с родственников. Этого бедолагу наверняка снимали. Для устрашения. Выложат в интернет, разошлют… Смотрите, мол, что с вами будет!

Выкуп… Откуда выкуп-то? Из всех родственников у Алексея один двоюродный дядька и остался – далеко не богач! Еще была двоюродная сестра, но с той как-то не общались, потерялись – она где-то далеко жила. Так что какой там, к ляду, выкуп? Остается одно – бежать, улучив подходящий случай. Ну, или наших военных дожидаться. Они же тут недалеко, в Сирии. Одна надежда, да. Вот ведь угораздило-то!

Между тем фанатики закончили молитву, свернули коврики.

Рыжебородый – похоже, он здесь был за главного – снова уселся в кресло и посмотрел прямо в глаза Алексею. Без всякой злости посмотрел, кстати, этак, по-деловому. Даже сперва представился, между прочим – по-русски:

– Я – Ахмет Озер-бей, капитан это славного корабля, что зовется «Атеш курт» – «Огненный волк». Ты, урус – мой пленник. Понимаешь?

Ляшин угрюмо кивнул. Чего уж тут непонятного? Угодил, да уж. Только вот при чем тут галера?

– Ты будешь шиурмой, гребцом, – с заметным акцентом продолжал Озер-бей. – И ты видел, что бывает с ленивыми тварями!